"Дмитрий Хепри. Легенда о гибели богов." - читать интересную книгу автора

- Бросая доверившихся тебе, ты спокойно глядишь на их гибель.
- Безответственность и безнаказанность - маленькое счастье бога. Да, не
подскажешь ли, претендующий на всезнание, кто из наших еще намерен
вмешаться в эту битву?
- Возможно, Зевс, как это часто бывает, неожиданно и в решающий момент.
- А еще?
- Еще? Быть может, та сероглазая богиня, которая никогда не вступает в
схватку первой, хотя приняв бой, никогда не познает горечь поражений.
Пламя горящих садов опадает, угасая в золе и пепле, и только теперь
видно что чуть посветлел горизонт.
- Бродячие поэты сложат об этой битве поэмы, - говорит белокурый бог. -
Hесчастные в сущности люди, их участь не лучше участи рабов, добывающих
серебро на рудниках. Им приходится сгибать спину в ожидании подачек,
поднимая при этом голову к небесам в поисках вдохновения - поверь мне,
поза достаточно неудобная.
- И с чего же ты думаешь они будут начинать?
- Издалека. Чем длиннее поэма, тем больше вечеров можно будет ее
распевать, и тем позже, попрощавшись с щедрым хозяином, придется идти
через холод и дождь искать другой гостеприимный очаг.
Один из запряженных в колесницы богов коней бьет копытом.
- Итак?
- Итак, завязка должна быть интригующей - ну, например, историей
какого-нибудь родового проклятья. Проклятье рода фиванских царей. Чем не
тема?
Скажем, за какое-нибудь преступление, которое легко забыть, а еще легче
придумать, оно пало на царя Лая, сына Лабдака. Он, как известно, не имел
детей -
чем не печать божественного гнева?
Воинственный фракийский бог смеется, тряся продетой в левое ухо серьгой:
- Hасколько мне известно, Лай просто избегал своей жены, предпочитая
отдавать свою страсть молоденьким мальчикам. Он даже дал этим начало
популярному фиванскому обычаю.
- Ты знаешь, Арес, - говорит белокурый бог, - пожалуй, подробность
насчет мальчиков могла бы понравится поэту, но была бы не везде принята. И
разве это начало для поэмы? Она должна начаться грозно-возвышенно, поэтому
поэты предпочтут, перебирая струны, петь о наследственном проклятье,
перешедшем на сына...
- Которого Лай не имел.
- Вот тут-то и появляется Эдип. У людей коротка память, особенно для
вещей неприятных. Думаю фиванцы все же захотят забыть что Эдип был
всего-навсего чужеродным пришельцем, убившим их законного царя и взявшим
город штурмом. Они предпочтут считать его пропавшим когда-то наследником
фиванского трона - тем более что этот затейник Эдип сам распространил
подобный слух.
- И как это будет по твоему выглядеть?
- Hу скажем так. Лай получил как-то оракул бога...
- Аполлона?
- Разумеется. Оракул гласил что его сын однажды станет отцеубийцей, и
потому когда царица Иокаста родила младенца мужского пола, не теряя
золотого времени Лай выхватил его из рук кормилицы, проткнул гвоздем