"Дмитрий Хепри. Легенда о гибели богов." - читать интересную книгу автораЭтот человек никому не способен принести несчастья - кроме самого себя. Все еще
отмахиваясь от ничего ему не сделавшей собаки, приземистый уродливый человечек с несимметричными чертами лица тянет к нему руку и заикаясь, просит есть. Человек-с-гор развязывает свою сумку. Глядя как обиженный судьбой рвет неровными зубами лепешку, съев сначала кусок сыра, он задает первый из своих вопросов. В ответ он слышит нечто, похожее на поток жалоб - жалоб человека, не способного ни сформулировать мысли, ни четко произнести слова. Ему надоедает строить догадки. - Так что же творится в твоем городе? - Чума! - произносит беглец. Это первое ясно произнесенное им слово. Потом он опять начинает подвывать и заикаться. Человек-с-гор понимает лишь, что из родного дома его выгнал страх, страх перед чем-то более неотвратимым и безжалостным, чем даже чума. Перестав вслушиваться в поток звуков, он глядит на прощально светящийся из-за зубца Тайгета край солнца. Когда же потемневший небосклон на миг прочерчивает яркая трасса падающей звезды, он выносит свое решение: - Через три дня возвращайся в свой город. К слову, как он называется? - Трикк. Это второе четко произнесенное слово. Человек-с-гор пожимает плечами. Его перестали удивлять совпадения. Hа всем пути к городу он не встречает ни одного человека. Он входит в распахнутые, никем не охраняемые ворота и проходит по темной улице, переступив через неубранный труп. Пару раз ему приходится слышать смех. Так смеются безумцы. Человек-с-гор входит в распахнутую дверь наугад выбранного дома. не обьяснить срывающихся с запекшихся губ слов: - Ты принес мне смерть? - Hапротив, - Человек-с-гор садится у изголовья. - Я принес жизнь. Иные считают месть уделом лишь душ отчаявшихся и низких. Однако стоит вспомнить легенды или развернуть свитки священных книг, что бы понять - никто и никогда не был так настойчив, изощрен и неутомим в мести как боги. Оставив свою колесницу в укромном месте, блистательная богиня входит в чащу фессалийского леса. Пройденный путь неузнаваемо преображает ее и к разведенному на укромной поляне костру она выходит уродливой, опирающейся на клюку старухой. Вокруг костра, сбросив свои одежды, пляшет дюжина фессалийских ведьм, от маленьких девочек, чьи натертые маслом тела гладко блестят в лунном свете, до трясущих складками дряблой кожи старух. При виде ее пляска прекращается. Опустившись на колени, они склоняются перед ней: - Приветствуем тебя, повелительница ведьм! Преобразившая свой лик супруга Зевса проходит к костру: - Сегодня вы будете делать то, что прикажу вам я! И они повинуются. Лепится из воска фигурка, произносятся какие-то заклинания, чертятся загадочные знаки, проливается кровь - и вот остро отточенные иглы вгоняются в еще теплый воск, туда, где у живого человека должны быть разум и сердце. |
|
|