"Джеймс Херберт. Возвращение призраков ("Дэвид Эш" #02)" - читать интересную книгу автора

нужен. Им не понять. Они не могут понять, каково это - потерять
единственного ребенка, того единственного, кто мог любить тебя в ответ на
твою преданность, кто не сомневался в твоих словах, никогда не был злым или
непослушным, как другие дети". Саймон - это все, что оставалось у нее после
Джорджа, когда тот так страшно и по-дурацки погиб. Тогда Саймон и она
остались одни. И больше им никто не был нужен. Они нуждались только друг в
друге, и больше ни в ком. "О, Саймон, Саймон! Почему ты? Почему Всемогущий
отобрал тебя у меня? В наказание за то, что я делала с Джорджем - что я
делала для Джорджа - за эту мерзость, о которой не расскажешь ни одной живой
душе, и стыд за которую не отпустит до смерти, в наказание за все то мерзкое
и ужасное? Так это наказание? О, Боже, он вынуждал меня делать это. Это не
доставляло мне радости. Но я делала это ради тебя, разве ты не видишь? О,
верни мне моего мальчика, милый Боже, верни мне его, не отбирай мое
сокровище.
Я сделаю что угодно, Господи. Только верни мне Саймона. Пожалуйста.
Пожалуйста. Пожалуйста".
Стон наконец вырвался из нее - звук, который она подавляла все утро.
Она больше не могла держать в себе свою скорбь. Эллен зарыдала, и рыдания
перешли в вой.
Водитель похоронной машины посмотрел на нее в зеркало заднего вида, и
даже его глаза, в течение двадцати с лишним лет смотревшие на боль разлуки -
даже эти глаза увлажнились. Бедная женщина, подумал он, бедное, жалкое
созданье. Ни опомниться после церемонии, ни поделиться горем. Назад к себе,
чтобы скорбеть в одиночестве. Нет, это не дело, совсем не дело. Сейчас время
поговорить, время для утешений - и для пары рюмок. Умеренная доза алкоголя
придется очень кстати после такой трагедии, даже если умер ребенок. А по
сути дела, особенно если умер ребенок. Немножко притупить чувства, ненадолго
превратить трагедию просто в переживание. Бедная, бедная женщина.
Деревенские жители, занятые своими делами в этот солнечный день,
останавливались, чтобы проводить взглядом мрачную черную машину, катящуюся
по узкой улочке; люди постарше почтительно снимали шляпы, некоторые женщины
крестились, принимая на себя крошечную долю страданий Эллен Преддл. А когда
машина проезжала, они продолжали прерванное дело, скорбь отходила на второй
план, но продолжала шевелиться где-то в глубине души среди повседневных
нужд. Бедная миссис Преддл! Добрая женщина, но судьба к ней не милостива. А
теперь просто бесчеловечно жестока. Смерть никого не жалеет, но некоторых не
жалеет и жизнь.
Лимузин плавно катил дальше, его скорость соответствовала скорбной
торжественности случая.
"Почему это случилось?" - снова и снова спрашивала себя Эллен. Она
отлучилась всего на пять минут - ну ладно, может быть, на десять - на почту,
купить марку и отправить письмо; Саймон был в ванной комнате в полной
безопасности, резвился, как это бывало много раз раньше, да и воды-то в
ванне было всего до половины. Несколько мгновений того дня, несколько
коротких минут - отправить письмо, и да, да - посплетничать с миссис Смедли,
почтмейстершей, всего несколько слов, это не заняло и трех минут - трех
роковых минут, когда Саймон захлебывался в ванне - и сразу же назад, домой.
Но она поняла, что что-то не ладно, в тот же момент, как только ступила на
короткую дорожку перед дверью; что-то шевельнулось в ней, какое-то гнетущее
чувство и холодок страха проникли в сердце. Но ради всего святого, ему было