"Филипп Эриа. Ярмарка любовников " - читать интересную книгу автора

безнравственным поступкам, но сам их не совершал, иначе говоря, он "допускал
все", но только у других. В обществе, в котором вращался Реми, он
пользовался репутацией замкнутого и необщительного человека, хотя на самом
деле это было не так. Он мог держаться в стороне от компаний или отдельных
лиц, если ему что-то не нравилось. Старая буржуазная закваска не позволяла
ему следовать за товарищами, когда они направлялись, например, к Жесси
Ровлинсон, известной своей экстравагантностью, к Магде Шомберг или же к
мадам Тоннель, которой через своего супруга, директора крупной ежедневной
газеты и близкого друга высокопоставленного чиновника в полиции, удалось
прибрать к рукам всю парижскую агентуру.
Реми считал, что Эме принадлежит к этому же кругу. Ее многочисленные
любовные связи, постоянно увеличивавшаяся с годами разница в возрасте с ее
любовниками, ибо Эме по-прежнему продолжала подбирать для любовных игр
молодых людей в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет, то, что Пекер
о ней рассказывал, и в частности о странной нежности, которую она проявляла
к этому юноше, - все это в глазах Реми ставило ее в один ряд с Шомберг и
другими сластолюбивыми старыми и опасными каргами.
В прихожей раздался звонок. Он услышал, как Альберт прошел к выходу.
Затем отворилась дверь мастерской. Это была она.
Эме улыбалась.
На ней было пестрое светлое платье, так как уже наступила весна. В
руках она держала большой букет гвоздик. Она казалась оживленной, полной
энергии, как будто вернувшейся с верховой прогулки; но самым удивительным
была ее улыбка.
Улыбаясь, она показывала ровный ряд мелких и нетронутых временем зубов;
ее глаза блестели. Улыбка оживляла ее увядающее лицо, возвращая ему
молодость.
- Вам нравятся цветы? - спросила Эме, порывистым жестом протягивая
букет.- Я знаю, что кому-то может показаться странным, когда женщина
преподносит молодому человеку цветы. Но представьте, мы попали в пробку и
мой шофер остановился на улице как раз напротив торговки цветами. Ах! Если
бы вы ощутили их запах на забитой автомобилями дороге! Словно повеяло
ароматом цветущих деревьев! Я опустила стекло и протянула руку. И купила всю
охапку целиком. Поскорее поставьте их в вазу. У вас есть лимоны? Я умираю от
жажды! Будьте добры, дайте мне стакан холодной воды прямо из-под крана с
выжатым лимоном. И без сахара! Как у вас уютно. Не в самых строгих тонах, но
в то же время не похоже на бивуак. Теперь я понимаю, почему Лулу так любил
бывать у вас.
Реми ждал момента, когда ей надоест играть перед ним комедию, используя
привычные артистические приемы, к которым она прибегает на сцене. Он ожидал,
когда иссякнет поток ее красноречия и погаснет улыбка. Однако, присев на
стул и отпив мелкими глотками из стакана, она снова заговорила, но уже не
спеша и почти серьезным тоном, хотя по-прежнему улыбалась.
- Господин Шассо, - произнесла она, - не смотрите на меня с такой
неприязнью и, чтобы лучше меня понять, представьте, что мы давно знакомы.
Мне хорошо известно, что вы не хотели, чтобы мне вас представили. Да, да...
Было много возможностей, но вы ни одной не воспользовались. Безусловно, у
вас были на то основания. И, вероятно, весьма веские. Не зная меня, вы меня
невзлюбили, и мне было очень неприятно это сознавать. Потому что Лулу мне
много о вас рассказывал. И я прекрасно знаю... Я знаю, что вы отличаетесь от