"Филипп Эриа. Время любить ("Буссардели" #4) " - читать интересную книгу автора

вертолетов. Тогда я остановила свой выбор на маленькой ферме, прилепившейся
к склону холма, откуда открывался вид на море и на бухточки, пригодные для
купания. Но я уже была начеку и, расспросив виноградарей и рыбаков, скоро
узнала о надвигающейся на них беде. Крупное общество химических препаратов
решило спускать отбросы производства прямо в море напротив селения. В борьбе
против этой багровой грязи образовался целый фронт сопротивления, люди
забили тревогу, собирали подписи под петициями, где ссылались на загрязнение
вод, на гибель планктона и фауны; меня тоже попросили подписаться. Я
подписалась и отказалась от маленькой фермы.
А между тем время не ждало. Приближались каникулы, и, если я хотела
отдать Рено в другой лицей, надо было его туда записать, но прежде всего
определить, куда записывать. Тогда я решила: будь что будет. Постепенно
удаляясь от берега моря, я отступала в глубь страны и очутилась в главном
городе провинции, издавна пользующемся доброй славой университетского
центра, и сумела записать сына в тамошний лицей. К октябрю я наняла в городе
квартиру и думала: "Раз надо, дом-то я всегда найду".
Рено со своей способностью, а может, и привычкой довольствоваться в
повседневной жизни собственным обществом уже акклиматизировался в новом
лицее, у меня тоже после нашего порхания с места на место стала появляться
клиентура, а дома я все еще не нашла. И продолжала кружить по окрестностям.
Я упрекала себя за свои маниакальные идеи, а возможно, под влиянием
профессии я стала слишком разборчивой в выборе местности. По опыту я уже
знала, что дома реставрировать можно, а вот местность нет. Я пересмотрела
десятки поселков и в каждом обнаруживала один и тот же порок. Огромный
индустриальный комплекс с его марсианским пейзажем широким фронтом наступал
на этот край, дышавший древней культурой и историей; газгольдеры,
нефтепроводы, домны, терриконы, клубы грязной охры штурмовали горизонт, и,
когда за углом деревенского дома подлинной провансальской постройки или за
завесой кипарисов я не видела их воочию,- я их себе воображала. Поганя всю
прелесть вечернего часа, ядовитое дыхание выдавало присутствие завода, о
котором я и не подозревала. Повсюду я видела лишь угрозу и грубое вторжение
в оскорбленную природу. Повсюду я натыкалась на бога практицизма.
- Мадам, я прекрасно знаю, что могло бы вас устроить,- сказал мне
как-то директор главного агентства по продаже недвижимого имущества, к
которому я иногда обращалась по делам моих клиентов и которому я надоедала
своими собственными заботами. - Я знаю, что вам подошло бы: я имею в виду
особнячок в Фон-Верте, каким он был сорок лет назад. Я видел его еще в
детстве, но, боюсь, он уже не существует.
- Фон-Верт?
- Да. И я сказал: особнячок, а не сельский дом. Вам это различие
понятно.
- А он имеет ярко выраженный архитектурный характер?
- Больше чем характер - стиль.
- А какая эпоха?
- Середина восемнадцатого века. Но, ради бога, не разжигайте зря свое
воображение. Вряд ли от дома что осталось.
- Вы сделали все, мсье Рикар, чтобы разжечь мое воображение. Покажите
мне, пожалуйста, по карте, где он находится.
- Где находился, - поправил меня мсье Рикар и развернул карту масштаба
1:50 000. - Вот здесь, смотрите. Ого, всего двенадцать километров езды, не