"Джеймс Хэрриот. О всех созданиях - больших и малых ("Записки ветеринара" #1) " - читать интересную книгу автора

перекликались грачи. Над стеной виднелись зеленые холмы, исчерченные
каменными оградами.
Мебель была самая обычная, а ковер заметно потерт. По стенам висели
охотничьи гравюры, и всюду были книги. Часть чинно стояла на полках в нишах,
но остальные громоздились грудами по углам. На одном конце каминной полки
красовалась пинтовая оловянная кружка. Очень любопытная кружка, доверху
набитая чеками и банкнотами. Некоторые даже вывалились на решетку внизу. Я с
удивлением рассматривал эту странную копилку, но тут в комнату вошла миссис
Холл с чайным подносом.
- Вероятно, мистер Фарнон уехал по вызову, - заметил я.
- Нет, он уехал в Бротон навестить свою мать, так что я не знаю, когда
он вернется.
Она поставила поднос и ушла. Собаки мирно расположились по всей
комнате, и, если не считать небольшой стычки между скотч-терьером и
коккер-спаниелем за право занять мягкое кресло, от недавней бурности их
поведения не осталось и следа. Они лежали, поглядывая на меня со скучающей
дружелюбностью, и тщетно боролись с неодолимой дремотой. Вскоре последняя
покачивающаяся голова упала на лапы и комнату наполнило разнообразное
посапывание и похрапывание.
Но я не разделял их безмятежности. Меня одолевало сосущее чувство
разочарования: я с таким напряжением готовился к разговору с мистером
Фарноном и вдруг словно повис в пустоте! Все выглядело как-то странно. Зачем
приглашать помощника, назначать время встречи - и уезжать в гости к матери?
И еще: если бы он взял меня, мне предстояло сразу же остаться тут, в этом
доме, но экономка не получила никаких инструкций о том, чтобы приготовить
для меня комнату. Собственно говоря, ей обо мне вообще ни слова не сказали.
Мои размышления были прерваны звонком дверного колокольчика. Собаки,
словно от удара током, с воплями взвились в воздух и клубком выкатились за
дверь. Я пожалел, что они относятся к своим обязанностям столь серьезно и
добросовестно. Миссис Холл нигде не было видно, и я прошел к входной двери,
перед которой собаки усердно проделывали свой коронный номер.
- Заткнитесь! - рявкнул я во всю мочь, и лай мгновенно смолк. Пять
собак смиренно закружили возле моих лодыжек - впечатление было такое, что
они чуть ли не ползают на коленях. Но всех превзошел красавец грейхаунд,
оттянувший губы в виноватой ухмылке.
Я открыл дверь и увидел перед собой круглое оживленное лицо. Оно
принадлежало толстяку в резиновых сапогах, который развязно прислонился к
решетке.
- Здрасьте, здрасьте. А мистер Фарнон дома?
- Нет, он еще не вернулся. Не мог бы я вам помочь?
- Ага. Передайте ему от меня, когда он вернется, что у Берта Шарпа в
Барроу-Хиллз надо бы корову просверлить.
- Просверлить?
- Угу, она на трех цилиндрах работает.
- На трех цилиндрах?
- Ага! И если ничего не сделать, так как бы у нее мошна не повредилась!
- Да-да, конечно.
- Не доводить же до того, чтобы у нее опухло, верно?
- Разумеется, нет.
- Вот и ладно. Значит, скажете ему. Счастливо оставаться!