"Джон Херси. Возлюбивший войну (про войну)" - читать интересную книгу автора

Я с трудом переносил время выруливания. По опыту мы знали, что пройдет
больше часа с момента первого движения "Ангельской поступи", пока все наши
самолеты - в это утро двадцать четыре, включая резервные, - выстроятся перед
взлетной полосой, причем мы учитывали и неизбежные заминки, и время,
необходимое, чтобы проделать пять длинных миль по дороге вокруг аэродрома;
иногда приходилось ожидать, пока буксировщик не вытащит какого-нибудь
идиота, съехавшего колесом с мощеной дорожки и по ступицу завязшего в грязи.
От нечего делать я только переводил взгляд с прибора на прибор - следил,
чтобы давление горючего не поднялось выше шестнадцати фунтов на квадратный
дюйм, температура головок цилиндров не превысила двухсот пяти градусов
Цельсия... давление масла... температура масла...
Мы медленно двинулись вперед, и я со своего места видел огромную
территорию аэродрома, самолеты с вращающимися винтами; на пропеллеры одного
из самолетов упали солнечные лучи, и он показал мне четыре великолепных
золотистых диска, сотканных из света; я помахал некоторым машинам рукой, и
мой неопределенный жест мог означать и небрежное пожелание доброго утра, и
прощание навсегда; что именно - должно было выясниться еще до наступления
вечера.
Бомбардировщики, готовившиеся занять свои места перед взлетом, чем-то
напоминали старых приятелей. Один за другим к нам подруливались "Красивее
Дины", "Мечта милашки", "Пыхтящий клоп", "Как бы еще", "Обратный билет",
"Дешевая Мегги", "Невозвратимый VI", "Отказать она не может", "Мешок для
зенитного огня", "Жаждущая девственница", "Большая ленивая птичка",
"Девушка, согласная на все", "Блудливый сокол", "Десять шалунишек", "Старая
калоша в небесах", "Крысы не задержатся", "Факельщик", "Бетти Грейбл"[5],
"Драгун из Алабамы", "Дамочка, будь добренькой", и мы знали, сколько жизней
унес это "Пыхтящий клоп" и из каких невероятных переплетов удавалось
выкарабкаться "Старой калоше в небесах"; каждая машина имела свои
особенности. Были среди них и древние клячи, выкрашенные для камуфляжа в
смесь серовато-коричневого с зеленым сверху и в небесно-голубой снизу,
залатанные, измазанные маслом; были и новенькие, блестящие машины без всякой
окраски.
Как только самолеты выстроились в колонну, "Ангельская поступь"
развернулась перед взлетной полосой, шедшей с востока на запад и прозванной
летчиками "аллеей хруста" из-за аварий, которые не раз случались на ней; нам
предстояло взлетать против западного ветра. Продолжая маневрировать, мы
начали смыкаться, и Мерроу остановил самолет в каких-нибудь двадцати футах
от "Крана", а я законтрил перед взлетом хвостовое колесо.
Но нам пришлось еще долго ждать, пока подтянутся и займут свои места
остальные двадцать машин и пока не наступит назначенный штабом час.
Пожалуй, это был самый неприятный период ожидания - в полной готовности
и в полной бездеятельности.
Дымка не заволакивала землю; облачный покров все еще составлял около
шести баллов, однако на высоте примерно в тысчу футов начинал уже
рассеиваться.
За мной стоял Негрокус Хендаун, незыблемый, как Аллеганы, и его
близость в это утро, как никогда раньше, помогала мне. В конце концов
тридцатишестилетний Нег - взрослый человек. Были, конечно, и у него свои
слабости - не так-то просто воспитывать молодых американцев, попавших в
Лондон, - но в одном я не сомневался: Хендаун не принадлежал к числу тех,