"Джеймс Хайнс. Девяносто девять ("Издай и умри")" - читать интересную книгу автора

внутри каменного круга. Туда почти никто не ездит. Могу вам гарантировать,
что в нынешний сезон вы будете там полностью предоставлены самому себе.
А действительно, почему обязательно Стоунхендж? Грегори задумался. Все
только и знают, что занимаются Стоун-хенджем. Силбери может оказаться
совершенной целиной с кинематографической точки зрения. Он резко поднял
голову, тряхнул густой шевелюрой, словно тут же, не сходя с места, собирался
начать работу над передачей, и перехватил взгляд миссис Спидвелл, которая
пристально смотрела на него. Грегори был поражен, когда она заговорила,
словно прочитав его мысли:
- Да-да, вы сможете вставить этот сюжет в свою телепрограмму.
Стоунхендж суют куда ни попадя. А вот Силбери по телевизору я никогда не
видела.
И словно в подтверждение сказанного толпа на стадионе заревела,
реагируя на гол, забитый в тот самый момент, когда Грегори и хозяйка
отвернулись от экрана.
Миссис Спидвелл потянулась за чайником.
- Вам подогреть? - спросила она.

3

Утром Грегори завязал шнурки на своих походных ботинках и отправился на
автобус до Солсбери. Это был старый двухэтажный омнибус, душный и сырой, с
деревянными сиденьями и протертым до дыр и давно потерявшим свой цвет
линолеумом на полу. Поначалу казалось, что Грегори будет единственным
пассажиром, однако перед самым отправлением в автобус зашла парочка бледных
костлявых подростков в потертых джинсах. Они сели через несколько рядов
впереди Грегори. Пока автобус неуклюже пробирался по пустынным утренним
улицам, подростки сидели тихо, но как только он выехал за пределы городка,
принялись щупать и ласкать друг друга. Наконец губы их соединились в серии
поцелуев, каждый из которых был продолжительнее предыдущего.
Внезапно Грегори почувствовал, что у него вспыхнули щеки, словно кто-то
надавал ему пощечин. Он вскочил с места, взобрался по узкой лесенке и
раздраженно уселся на пустынном империале, прислонившись виском к холодному
стеклу. Ему ничего не оставалось, как вглядываться в безрадостные просторы
Солсберийской равнины, простиравшейся вокруг автобуса, чувствуя, как пенится
кислота в желудке.
Может быть, стоит увезти Фиону с собой в Штаты, найти ей место в
университете, даже сделать ее своим ассистентом. Как-то в один из
интимнейших моментов близости Фиона сообщила ему, что с отличием окончила
Оксфордский университет... но вот какой факультет, он не помнил. В любом
случае, какой бы факультет она ни окончила, Оксфорд есть Оксфорд, и,
конечно, любая комиссия в Средне-Западном университете, не раздумывая,
возьмет ее на работу. И у него пока еще хватит для этого связей. Грегори уже
начал планировать несколько звонков через Атлантику. А потом, вернувшись
однажды на квартиру, которую снимал для него Мартин, увидел, что Фиона
запихивает свои вещи в одну из его сумок.
- Уезжаю на Таити, дорогой, - весело сообщила она. Как оказалось, еще
один ее возлюбленный включил Фиону в съемочную группу фильма о полинезийских
мореплавателях. Она поцеловала Грегори, который остался стоять на пороге с
побелевшим лицом, попросила его "не пропадать", пропела: "Пока, пока,