"Иоанна Хмелевская. Флоренция - дочь дьявола" - читать интересную книгу автора

- Которую?
- А Флору эту, дочку Форзиции.
- Да ради Бога. Она у Липковского пасется. Подождите. Я только
оденусь, и мы вместе сходим.
Через пятьдесят минут, доведенный долгим ожиданием до сумасшествия,
Зигмусь перестал оглядывать и оценивать оригинальное хозяйство и начал
гадать, во что же этот тип может одеваться. Фрак?.. Галстук-бабочку
завязывает?.. Ведь лето на дворе, надел себе трусы, брюки и рубашку! Ну,
умылся, допустим, так ведь сколько времени можно умываться?.. В ванне
заснул? Да где ванна, в этой-то халупе! Ладно, допустим, еще брился. Так
ведь уже час прошел, не локоны же он на бигуди накручивает?!
Осика вдруг испугался, что растрепа, оторвавшись от беседы о лошадях,
просто-напросто лег снова спать. В ужасе он направился обратно к дому, но
тут растрепа снова показался в дверях.
- Нашел! - удовлетворенно сказал он. - Я искал эти документы и нашел.
Вот, пожалуйста.
По дороге Зигмусь жадно просмотрел бумаги. Все сходилось: Флора, от
Сарагана и Форзиции, дочери Аквино. Он попытался вспомнить, не видел ли на
лугу Липковского серую лошадь, потому что потомки Сарагана - если
удавались в отца - обычно бывали серыми. Нет, вроде бы не было там такой,
значит, эта Флора похожа на мать. Как там было с этой Форзицией? Эх,
кретин, почему он так невнимательно слушал! Но что-то он все-таки помнил,
кажется, она была неплоха, только в трехлетнем возрасте у нее развилась
опухоль на ноге, в самом начале сезона, все о ней очень жалели, потому что
у нее были неплохие шансы на дерби... Ну да, был разговор, что когда-то
Вонгровской страшно не везло, самые лучшие лошади летели у нее черту под
хвост. И Форзиция тоже была у нее... Значит, получается, что по матери у
этой кобылки происхождение почти не хуже, чем по отцу...
На лугу у Липковского паслось восемь голов скота. Шесть лошадей, коза
и один свежеостриженный баран. Зигмусь с сомнением посмотрел на лошадей.
Два мощных першерона, одна полукровка, мерин, явно уже преклонного
возраста, две взрослые кобылы и жеребенок-подросток. Ни одна из взрослых
кобыл не походила на дочь Форзиции и Сарагана: одна была упряжной лошадью
в прекрасной форме, вторая демонстрировала невероятное ожирение, будучи
толстой, как бочка. Он вопросительно посмотрел на своего спутника.
- Флора! - нежно позвал городской придурок.
Жирная кобыла подняла голову и подбежала к нему легким галопом.
Увидев, как она движется, Зигмусь поверил в ее происхождение. Это была
потрясающая кобыла, совершенно испорченная, ожиревшая, не тренированная,
можно сказать, жемчужина, брошенная в навоз и поросшая мхом. Он прикусил
язык, чтобы не сказать чего-нибудь такого, что свело бы дальнейшие
переговоры на нет.
Городской придурок похлопал ее по шее и подал на ладони куски сахара.
Кобыла поверх низкой ограды положила голову ему на плечо. Она явно обожала
своего хозяина. У Зигмуся мелькнула дурацкая мысль, что эти женщины
действительно непредсказуемы: любить такого идиотского хозяина!.. В свою
очередь, ничего удивительного, что он не распознал ее сразу...
- Ну да, - сказал он наконец, кашлянув. - Так что бы вы сказали, если
бы нашелся покупатель на ту? Флоренцию?
Флоренция с развевающейся гривой и распущенным по ветру хвостом как