"Григорий Гибивич Ходжер. Белая тишина ("Амур широкий" #2) " - читать интересную книгу автора

Собеседники заговорили по-китайски, и Пиапон больше ничего не понимал.
Американ всё время горячился, а Валчан, напротив, оставался спокойным,
невозмутимым. Разговор длился долго. Жена Валчана нажарила картошки, осетра,
всё поставила на стол и опять исчезла.
-- Хватит говорить, питьё протухнет, -- заявил Валчан и спросил
Пиапона: -- Ты по-китайски понимаешь?
-- Нет, -- сознался Пиапон.
-- Как же ты с гейшами в Сан-Сине будешь разговаривать?
-- А ты русский выучил только затем, чтобы с женой говорить?
-- Ну, шиповник! Настоящий шиповник, люблю таких людей. Давай, Пиапон,
будем дружить с тобой.
-- От дружбы с хорошим человеком отказывается только сумасшедший.
Валчан засмеялся, хлопнул Пиапона по плечу.
-- Будем всегда друзьями, может, на охоту когда вместе пойдём, а?
-- На охоту я всегда готов идти.
-- На о-хо-т-у, -- многозначительно повторил Валчан и взглянул в глаза
Пиапона. -- Не побоишься?
-- А чего бояться, не на тигра ведь пойдём.
-- Э-э, тигр что, чепуха, на нашей охоте страшнее. Ладно, пустой
разговор, выпьем и пойдём продавать мою охотничью одежду. Эти трое
бездельников, кроме чёртовых рисунков на камне, интересуются всякими
женскими и мужскими одеждами. Пойдём все трое, продадим мою одежду, потом
ещё будем пить.
Жена Валчана достала из обитого жестью сундука охотничий костюм: обувь,
шуршащие наколенники из рыбьей кожи, красочный передник, куртку из меха
косули, нарядную шапочку с соболиным хвостом на макушке и накидку. Весь
костюм был богато орнаментирован опытной рукой вышивальщицы.
"Неужели это русская женщина так вышивает", -- подумал Пиапон и, как бы
отвечая ему, Валчан сказал:
-- Мать вышивала, раза два на охоту брал. Деньги нужны, продам.
-- Жалко, мать вышивала, -- сказала Катя.
-- Тебе всё жалко, -- со злостью выкрикнул Валчан. -- Зачем мне нужен
этот наряд? Перед тобой красоваться?
-- Мать вышивала.
-- Что мать? Ну вышивала, что из этого?
-- Память это, -- по-русски ответила Катя.
-- По-нанайски говори, здесь все нанай. Не возьму в гроб такую одежду,
да и умирать не собираюсь.
Валчан свернул охотничий костюм, сунул под мышку и вышел из дома. Гости
последовали за ним. "Крутой этот охотник, как наш отец в молодости", --
подумал Пиапон.
Трёх бездельников, как их называл Валчан, встретили на крыльце дома Поры
Оненко. Щуплый старик с бородкой клинышком, с усами и бакенбардами, в
маленьких с тонкой золотой оправой очках, оживлённо беседовал с окружавшими
его охотниками. Двое других русских находились тут же, разглядывали
вырезанных из дерева бурханчиков и о чём-то тихо переговаривались.
Перед стариком в очках лежали всевозможные поделки: домашние дюли,
полосатые собаки, разные звери, идолы, отслужившие свою службу, а то и
просто в "наказание за свою нерадивость" выброшенные из дома.
-- Этот исцеляет от кашля? А этот от боли в животе? -- спрашивал старик