"Джеймс Хоган. Сибирский эндшпиль [Конец тайной игры]." - читать интересную книгу автора

11

- Дробные серии Фурье-Винера-Брауна с независимыми гауссианам и
сходятся к сумме для всех Н больше нуля. Но если Н больше единицы, то
сумма становится дифференцируемой...
День заканчивался. Лежа на своей койке в камере, Мак-Кейн слушал, как
Рашаззи терпеливо объясняет что-то Хаберу, склонившись над кучей книг и
тетрадей, сваленных на столе в центре комнаты. Он познакомился с ними
вечером, когда они вернулись с работ. Рашаззи, или Разз, как все его
звали, был израильтянин, молодой, красивый, темноглазый, обладавший
безграничной энергией и энтузиазмом человек. Хабер был немцем из Западной
Германии, седоволосый, с розовым морщинистым лицом, в очках. Он вел себя
так, как будто живет в санатории, а не в тюрьме. Впрочем, Мак-Кейн
подозревал, что это притворство. Оба были учеными, Рашаззи говорил, что он
- биолог из университета Тель Авив. Может быть, подумал Мак-Кейн. Может
быть, и нет.
В "секциях", расположенных в блоке одна напротив другой, размещалось
по восемь человек: две двойных секции двухъярусных нар в каждой. В
передней секции - сразу за дверями блока - на койках у одной стены
помещались Рашаззи, Хабер и Ко, и у другой стены - Мак-Кейн с зигандийцем
Мунгабо наверху, а за ними, у задней стены - ирландец по имени Скэнлон. Ко
и Скэнлона в секции сейчас не было.
- Где ты это взял, свинья?
- Это честная игра, ты, дешевка!
- И твой отец был свиньей, и твоя мать была свиньей...
Из соседней секции слышались голоса. Похоже было на сибирские
диалекты из советской Центральной Азии. Игра началась сразу после ужина, и
ругань началась почти тогда же. Кто-то курил и по блоку поплыл странно
пахнущий дымок. Рашаззи предупредил Мак-Кейна, что там все время творится
такое, так что беспокоиться нечего. Среди тех, кто жил в других секциях,
напротив и в конце блока, Мак-Кейн услышал обрывки чешского, узнал
несколько русских. Верхняя койка заскрипела, когда Мунгабо перевернулся с
боку на бок. Мак-Кейн поднял глаза. Да, о побеге не приходилось и думать.
Найти подходящую тему для раздумья здесь, наверное, будет трудно, подумал
он.
Одинокий человек подошел к ним из дальнего конца блока и остановился
возле первой койки. Сверху раздался голос Мунгабо:
- Не нужно, сегодня ничего не нужно.
Человек не обращал на него внимания. Мак-Кейн выглянул и понял, что
мужчина смотрит на него. Тощий и высокий, около тридцати лет, блондин с
длинными волосами, закрывавшими шею и желтыми усами. На орлином лице
выделялись ясные пронизывающие глаза. Если ему добавить бороду, он с
успехом сыграл бы главную роль в любом фильме по библейским сюжетам.
- Здравствуйте. Я думаю, нам надо познакомиться. - он говорил
спокойным, размеренным голосом, с акцентом среднего запада. Мак-Кейн
свесил ноги с койки и сел. Тот протянул руку:
- Пол Нолан, Спрингфилд, Иллинойс.
- Лью Эрншоу, откуда угодно, но на самом деле из Айовы.
Нолан сел на край койки Скэнлона.