"Нэнси Хольдер. Кровавая готика ("Вампиры: Антология") " - читать интересную книгу автора

Огромная тень, словно черный занавес, пала на постель, и комната начала
вращаться, все быстрей и быстрей: а ее наполнял пронзительный, леденящий
холод. Она слышала, но уже не увидела, как зазвенел, разбившись, стакан, и,
силясь открыть глаза, ощутила, как ее сметает, поглощает, уносит...
- Это ты? - сумела она прошептать сквозь стучащие от восторга, холода и
ужаса зубы. - Наконец сбылось?
Ледяная рука гладила все ее тело: лицо, грудь, отчаянно запрокинутое
для жертвоприношения горло. Ледяная, сильная, бессмертная. Уходя в глубину,
она улыбалась застывшей улыбкой смертного ужаса и восхищения. Вечное
проклятие, вечная любовь. Ее возлюбленный вампир наконец пришел.
Снова открыв глаза, она взвыла и спрятала лицо от ослепительного
солнечного света. Они поспешно задернули занавески и объяснили ей, где она:
снова дома, где все вокруг тепло и приятно, и болезнь, чуть не убившая ее,
отступила.
Она заболела еще до того, как покинула Штаты. В Трансильвании анемия
обострилась. Разве она сама не замечала своей бледности, истощения?
Анемия. Она утаила улыбку на белых губах. Так думают они, но он
приходил к ней снова и снова. Во снах. И в ту ночь он хотел забрать ее
навсегда, унести в свой замок навечно, назвать своей избранницей,
возлюбленной туманных пустошей.
Надо только ждать, и он закончит начатое.
Скоро, скоро, скоро.
Она позволила им хлопотать над ней, кутать в одеяла в последние жаркие
дни. Она сносила вымученное веселье родственников, позволяла им кормить ее
питательной пищей и крепкими бульонами, в надежде вернуть ей силы.
Но ее желудок не принимал больше их пищи. Они заламывали руки и
говорили, что необходимы более действенные средства, - было ясно, что она
тает.
По совету врача она стала гулять. Сперва понемногу, на болезненно
исхудавших ногах. Она куталась в шаль, пряталась за темными очками, семенила
мелкими шажочками, как старуха. Солнце невыносимо обжигало ей шею, и боль не
унималась, пока она не пряталась в тень. Ее тошнило от вида бакалейной
витрины, зато у лавки мясника она останавливалась и облизывала губы при виде
сочного сырого мяса.
Но она не уходила к нему. Ей не становилось ни хуже ни лучше.
- Я в ловушке, - шептала она ночами, уставившись на огонек свечи у
кровати. - Я растворяюсь между твоим и моим миром, мой любимый. Помоги мне.
Приди за мной.
Она терла горло, в котором билась боль, хотя на коже не осталось знака
его любви. Ее мучила жажда, но вода не утоляла ее.
Прошло много дней, и она снова увидела сон. Любовник-вампир пришел к
ней, как прежде, торжествуя воссоединение. Они носились над искривленными
деревцами у подножия холмов, черными полотнищами устремлялись из горных
расщелин к замку. Он был ненасытен, лаская ее, поклоняясь ей, и в диком
порыве он унес ее в ее лавандовом пеньюаре к воротам замка. Но у ворот он
горестно покачал головой: он не мог впустить ее в свое темное царство. Его
огненные слезы обожгли ей горло, и она затрепетала, еще ощущая их
прикосновение, когда он растворился в тумане, послав ей молящий взгляд
темных пылающих глаз.
Чего-то не хватало: нужно было что-то еще, чтобы он смог связать ее