"Адам Холланек. Лазарь, воскресни! " - читать интересную книгу автора

мертвые, зависит от человека, с которым они общаются. Их позиция, взгляды,
убеждения представляют собой почти зеркальное отражение убеждения,
взглядов и позиции разговаривающего с ними человека, в том числе и его
чувств. Пока я был с Робертом один на один, он был в плену моего понимания
причин катастрофы. Эльжбета с ее сильным характером как бы порабощала
материализованного Роберта и принуждала его говорить то, что она сама
хотела бы сказать. По ее мнению, я привел к аварии, к тому же умышленно.
Но ведь это необыкновенно, великолепно, подумал я, все больше
воодушевляясь. Значит, вызывающий к яви мертвых держит на привязи их
чувства и мысли. Воскрешенные являются рабами воскрешающих. Это хорошо,
просто здорово.
Уложив необходимые вещи в дорожную сумку, впервые после долгого
перерыва я сел за руль и поехал к дому Эльжбеты. Поставил машину так,
чтобы хорошо наблюдать подъезд к дому, но не взбудоражить подозрительных
соседей. Сначала время летело быстро, но чем дальше, тем длиннее мне
казались минуты и даже секунды. Давала о себе знать и усталость, но я
бодрствовал целую ночь, еще день, следующую ночь. Наконец, ранним утром на
третий день, только-только забрезжил рассвет, к дому подъехало такси, из
него вышла Эльжбета, шофер вынул из багажника чемоданы. Значит, она
все-таки уезжала. Улучив момент, пока она открывала дверь и вносила
чемоданы, я втиснулся в прихожую.
- Что ты здесь делаешь? Ведь я же просила тебя больше не приходить.
- Но ты сама заглядывала ко мне дважды.
- Я? К тебе?
- Не прикидывайся дурочкой! - вскрикнул я, не обращая внимания на
таксиста. - Дважды в твоем присутствии я вызывал Роберта, и оба раза ты
пыталась внушить ему, что виноват был я.
- Успокойся, успокойся же, - повторила она, - подожди, хочу тебе
кое-что объяснить.
Она расплатилась с таксистом, который попрощался с нами удивленным
взглядом. Очевидно, вообразил себе криминальную историю любовного
треугольника. Тем временем полное достоинства и спокойствия поведение
Эльжбеты и меня привело в порядок. Я овладел своими нервами, обрадовался
даже, что она вообще наконец-то хочет со мной говорить.
- Присядем, - пригласила меня к журнальному столику в углу гостиной.
Именно здесь мы всегда начинали с ней наши вечерние беседы в старые
добрые времена, а когда наступила эра Роберта, здесь же сидели мы втроем и
пережили, несмотря ни на что, много милых минут.
Я уселся в кресло, держа нервы в узде, вглядываясь в ее изменившееся,
как бы преждевременно постаревшее и увядшее лицо.
- Я не могла у тебя быть, я действительно выезжала из города. Ты
ошибся, и вообще последнее время ты ведешь себя как-то странно. Я считаю,
что это связано с твоим аппаратом, с тем, для чего ты его сейчас
используешь. Зачем тебе эти мерзкие эксперименты?
- Я хотел узнать правду.
- Чью правду? Роберта?
- Мою правду.
- Опомнись, как можно узнать свою правду от кого-то другого, который,
которого...
Она неожиданно замолчала, и во мне вновь всколыхнулось подозрение.