"Алисия Холлидей. Хорошие девочки получают все" - читать интересную книгу автора

стала тем, кем теперь являюсь. Может, достаточно будет просто проводить с
девочкой время. По крайней мере, я так думала, когда записывалась. И
продолжаю думать сейчас".
Я замедлила шаг перед дверью и увидела кривоватые цифры, приклеенные
под дверным глазком. "2Б".
Плохая Кирби впадает в панику: "Вот он. Мой последний шанс отказаться.
Я могу повернуться, сбежать вниз, позвонить мисс Эстобан из машины и
заявить, что у меня слишком много работы, и я отказываюсь. Конечно, после
такого "Почетные братья и сестры" меня никогда не примут обратно, но разве
мне это нужно?"
Я уже начинаю разворачиваться, но вдруг останавливаюсь. Я знаю, ради
чего подписалась на это. Пока не могу понять, почему мне так важно победить
в чертовом споре с Бэннингом и доказать, что я хороший человек, но уж точно
не собираюсь начинать новую жизнь, в которой стану добрее и лучше, с отказа
от встречи с этой маленькой девочкой.
Глубоко вздыхаю и поднимаю руку, чтобы постучать, - и тут дверь
распахивается. В проеме стоит самый прекрасный ребенок на свете и смотрит на
меня огромными серьезными глазами. Фотография, которую мне показывали, не
дает ни малейшего представления об истинной красоте девочки. По какой-то
странной причине мне кажется, что Лорен сейчас запоет ангельскую мелодию,
сделает реверанс или заговорит с британским акцентом восемнадцатого века.
Девочка прищуривается:
- Вы собираетесь входить или как? Мы уже заждались.
Вот так. Есть другой вариант - угрюмое раздражение. Не то, чего я
ждала, но как раз по моей части.
Улыбаюсь и произношу нежным голосом, который обычно использую при
общении с маленькими:
- Да, милая. Твоя мама дома?
Лорен смотрит на меня еще раз, закатывает прекрасные синие очи, а затем
отвечает, с жутковатым сходством копируя мою претенциозную манеру:
- Да, мама здесь. Вы со всеми так разговариваете или только с детьми?
Она бросает на меня еще один косой взгляд из разряда "вы, наверное,
шутите" и распахивает дверь, приглашая войти, прежде чем я успеваю придумать
ответ. Я осторожно прохожу мимо нее. Как бы чего не ляпнуть! Сюсюкающая
манера общения взрослого с ребенком явно не годится. Эта девочка слишком
умна для своих шести лет.
Останавливаюсь, наклоняюсь к ней и шепчу на ухо:
- Послушай, малышка, давай начнем все сначала. Я нервничаю не меньше
лягушки в комнате, полной принцесс, ожидающих поцелуя. Слушай, это же,
наверное, так мерзко - целовать земноводных! Представляешь - у тебя весь рот
в слизи, полной лягушачьих глистов, и все лишь ради того, чтобы выйти замуж
за королевского отпрыска, который считает, что весь мир ему чем-то обязан.
Фу! По-моему, ничего хорошего.
Она продолжает смотреть на меня е подозрением, но при упоминании о
лягушачьих глистах разражается звонким хихиканьем. Стараюсь сдержать улыбку
и сохранить притворно-суровое лицо, чтобы не сдать позиции, слишком быстро
перейдя к дружеским отношениям.
Из-за угла выходит мать Лорен, вытирая руки кухонным полотенцем. Она,
кажется, немного удивлена моему появлению.
- Ой! Я не слышала звонка. Здравствуйте, мисс Грин. Проходите,