"Том Холланд. Спящий в песках " - читать интересную книгу автора

роднит нас с создателями гробниц.
Сознаюсь и в другом: как бы порой ни раздражали меня наиболее идиотские
сказки и небылицы, я никогда не относился с презрением к притягательной силе
легенд, привлекающих в эти края столь многих людей. Да и то сказать, лишь
глупец не воспользуется сказкой, если она способна принести вполне осязаемую
пользу. Сейчас, глядя на серебрящиеся в мертвенном лунном сиянии исполинские
сооружения храмового комплекса Карнака, я нашел способ заполучить то, в чем
в первую очередь нуждался. Подвизаясь в качестве гида любознательных
богачей, я давно убедился: ничто не развязывает кошелек лучше, чем тайна. Ну
а Карнак, особенно осененный призрачным мерцанием, походит на обитель
бесплотных духов минувшего больше, чем любое другое место на земле.
В тот вечер моим спутником в блужданиях по бесконечным дворам и
коридорам храма был американец по имени Теодор Дэвис. Вышедший на отдых
юрист, он впервые прибыл в Египет, надеясь поправить здесь здоровье. Однако
безделье на борту плавучей гостиницы ему быстро наскучило, и любознательный
от природы джентльмен пристрастился к прогулкам по Фивам. Вскоре этот
низенький эксцентричный человечек с топорщащимися седыми усами и неизменной
сигаретой в зубах превратился в завсегдатая Долины царей, а его
общительность, доходящая порой до назойливости, и, главное, толстый кошелек
стали известны многим.
Не удивительно, что проявленный столь примечательной личностью интерес
к Долине не прошел мимо моего внимания. Я часто беседовал с ним, рассказывал
о проводимых работах, старался лично демонстрировать ему самые свежие
находки и с удовольствием отмечал, как вспыхивают порой восторгом его
проницательные глаза.
- Все это великолепно! - громогласно восклицал он. - Великолепно, но
мало. Наверняка земля скрывает гораздо больше чудес!
Я, разумеется, его не разочаровывал, но до той ночи в Карнаке особо и
не обнадеживал. Мне казалось, что приманкой лучше размахивать перед носом
подольше, дабы быть уверенным, что добыча не ускользнет.
И вот наконец в тот вечер, когда мы стояли среди массивных колонн
храма, я понял, что он готов заглотнуть приманку.
- Черт возьми, Картер! - внезапно вскричал он. - Черт меня побери, если
все здесь не окутано тайной!
Американец принялся так интенсивно жестикулировать, что искры от его
сигареты разлетались во все стороны.
- Почему, например, этот комплекс столь огромен? - Он взглянул на меня
так, словно мы находились в суде, а я был несговорчивым свидетелем. - Что вы
об этом скажете? А?
- Ну-у-у... - пожав плечами, протянул я. - Мы знаем только, что
храмовый комплекс посвящен Амону, величайшему из богов.
- Но вы только взгляните! - Он снова замахал руками. - Какой же это
храм? Это нечто большее! Вы со мной согласны? Это... это же целый город!
Дэвис принялся расхаживать туда-сюда среди колонн и каменных обломков.
- Вы только представьте себе, - кипя энтузиазмом, продолжал он, - какой
властью, каким богатством, каким могуществом обладали здешние жрецы. Откуда
это взялось?
- Верно, - согласился я, стремясь удержать ход его мыслей в нужном
направлении, - с Амоном и вправду связана некая тайна.
- В каком смысле?