"Виктория Холт. Сестры-соперницы [love]" - читать интересную книгу автора

всем нам, и сообщила, что эту моду будто бы ввела королева Генриетта
Мария. Она была очень весела, и ей вполне нравился Джордж Кролл, хотя он
оказался не столь галантным кавалером, как ей бы хотелось.
- В придворных кругах назревает множество конфликтов, - заявила
Берсаба.
Все уставились на нее. Это было в духе Берсабы - сказать что-нибудь
очень серьезное в то время, когда у всех веселое настроение. Она
продолжала:
- Отец беспокоится за вложенные в корабли деньги.
- Деньги! - возмущенно воскликнула Розен. - Мы говорим о модах!
- Моя дорогая кузина, - сказала Берсаба с видом превосходства, - если
возникают трения между королем и парламентом, может случиться так, что
никакие моды будут не нужны.
- Это кто говорит? - спросила уже не на шутку рассердившаяся Розен. -
Наверняка, Берсаба.
- Конечно, - подтвердила я.
- Ах, Анжел, заставь ее замолчать, - попросила Розен.
Я скрестила руки на груди и улыбнулась сестре.
- Я не могу ей приказывать, - напомнила я им.
- Просто глупо не обращать внимания на происходящее, - сердито
сказала Берсаба. - Ты прекрасно знаешь, Анжел, что люди, посещающие отца,
очень озабочены.
- Они всегда озабочены, - заявила Гвенифер. - Люди из Ост-Индской
компании вечно чем-нибудь недовольны.
- Они делают исключительно важную для страны работу, - поддержала я
сестру.
- Дружная парочка и безгрешные родители, - заключила Гвенифер. -
Давайте-ка поговорим о чем-нибудь поинтереснее.
- Так Джордж Кролл действительно хочет просить руки Розен? - спросила
я.
- Почти наверняка, - ответила Розен, - и отец почти наверняка скажет
"да", поскольку Кроллы - хорошая семья, а мама скажет "да", поскольку
считает, что Джордж будет хорошим мужем.
- Значит, его мы вычеркиваем из списка, - сказала Берсаба.
- Как можно говорить такое! - воскликнула я.
- Так уж обстоят дела, - настаивала Берсаба. - Придет и наш черед.
- Я сама себе выберу мужа, - твердо заявила я.
- Я тоже, - столь же твердо сказала Берсаба.
Мы начали болтать о балах, кузины оценили наши наряды, разговоры были
легкомысленными, и мне это нравилось, но я была уверена, что Берсаба
считает такое времяпровождение глупым. Она устроила один из своих
"периодов молчания", которые так бесили меня, потому что казалось, будто
она нас попросту презирает.
Мы обедали в большом зале, так как народу собралось довольно много -
девять человек. Бастиан и дядя Коннелл, выезжавшие осматривать поместье,
успели вернуться.
Когда мы переодевались к обеду, я предложила Берсабе:
- Давай оденемся в синее? Она заколебалась, а потом на ее губах
появилась легкая улыбка:
- Хорошо.