"Виктория Холт. Светоч любви [love]" - читать интересную книгу автора

Развалившись в кресле, слегка согнув ноги в коленях, касаясь
каблуками пола, сидел человек, которого я встретила в лесу.
- Мы - старые друзья, - сказал он.
В кухне воцарилась тишина. Затем я сказала со всей доступной мне
степенью холодности, как бы обращаясь к миссис Коуч, которая слегка
посмеивалась надо мною:
- Мы вместе спрятались от дождя.., в лесу.
- И долго пробыли вместе? - поинтересовалась миссис Коуч, переводя
взгляд с одного на другого.
- Да, минут десять, - кивнула я.
- Нам этого времени вполне хватило, чтобы стать друзьями, -
прокомментировал он, по-прежнему одаривая меня улыбкой, которая волновала
меня по причине, в то время мне не понятной.
- Мистер Джолифф умеет быстро заводить друзей, - прокомментировала
миссис Коуч.
- Это экономит мне много времени, - откликнулся он.
- Почему вы не сказали мне, что вы племянник мистера Мильнера?
- Я хотел, чтобы это стало большим сюрпризом. Но вы, между прочим,
могли вполне догадаться и сами.
- Но вы сказали, что вы здесь гостите...
- А разве не так?
- Тогда при чем же прогулка по лесу?
- Да, я шел к дому дяди. Джесс, попросите Джефферса послать на вокзал
за моим багажом.
- Конечно, мистер Джолифф, - ответила Джесс, вспыхивая.
Я чувствовала себя как-то неуютно. Они обращались с ним как со
спустившимся на землю мессией. Мне это не очень нравилось.
Миссис Коуч с обожанием проговорила:
- Это очень похоже на вас, мистер Джолифф, появиться без
предупреждения! Мы выпили последний джин на прошлой неделе. Если бы я
получила извещение о вашем приезде, то сохранила бы очень немного. Я знаю,
как вы любите мой терновый джин.
- Нигде в мире не найти больше такого тернового джина, который мог бы
сравниться с вашим, моя дорогая миссис Коуч.
Она подалась вперед в своем кресле-качалке и изрекла:
- Хорошо говорите. Можете продолжать. Я думаю, на обед предвидится
черносмородиновый торт.
Я заявила, что у меня срочная работа, и ушла. Я чувствовала, что он
следил за мной, когда я покидала комнату.
Дом изменился с приездом мистера Джолиффа. Я пребывала в состоянии
необъяснимого возбуждения. Теперь все было по-другому. Вся
торжественность, которая сопутствовала присутствию мистера Сильвестера
Мильнера, исчезла. Наш дом, бывший неким вместилищем секретов, навевающих
таинственность и тревожное чувство, стал веселым и человечным.
У мистера Джолиффа была привычка насвистывать, причем довольно
музыкально. Он умел имитировать пение птиц, но иногда поднимался до
мотивов самых известных опер, и у него это неплохо получалось. Каким-то
образом вокруг него возникала жизнерадостная атмосфера. Он явно любил
жизнь, и все окружающие заражались этим чувством. Он никогда не упускал
случая очаровать кого-нибудь, и я вскоре пришла к выводу, что особые