"Виктория Холт. Голос призрака " - читать интересную книгу автора

сильных и властных мужчин, которые невольно внушают почтительный страх.
Есть люди, которым не нужно стараться завоевывать уважение, оно дается им
без труда, может быть потому, что они считают это само собой разумеющимся.
Он был высок ростом, по-настоящему красив, но главное, что производило
впечатление, - это исходящее от него ощущение могучей силы. Я думаю, что
мы все это чувствовали, причем некоторые с возмущением, как, например, мой
брат Шарло. Несколько раз мне даже почудилось, что и родной сын Дикона,
Джонатан, таил обиду на отца.
Итак, весь июнь мы катались верхом, гуляли, беседовали, причем
матушка проводила много времени с Диконом, между тем как я была в восторге
от общества его сыновей, Дэвида и Джонатана, которые оба оказывали мне
внимание и добродушно подсмеивались над моим ломаным английским. Сабрина,
мать Дикона, смотрела на нас благосклонно, потому что Дикону нравилось
присутствие моей матери, а малейший каприз Дикона был законом для Сабрины.
Ей в то время перевалило за семьдесят, но она выглядела моложе своих
лет. Для нее великим смыслом существования было предвосхищение и
исполнение всех желаний сына.
Мы все ясно понимали уже тогда, что Дикон хотел, чтобы моя матушка
осталась с ним навсегда. Вряд ли когда-либо двое людей испытывали более
сильное влечение друг к другу, чем эта пара. Мне они казались очень
пожилыми, и я не переставала удивляться, что двое таких, давно достигших
зрелого возраста людей, могли вести себя, как молодые пылкие любовники, -
и, что всего поразительнее, так поступала моя родная мать!
Я помню время, когда еще был жив мой отец. С ним матушка держалась
иначе; и, мне думается, она не очень сильно горевала, когда он уехал
сражаться на стороне американских колонистов. Больше мы его не видели: он
погиб в бою, и вскоре после того мы навсегда покинули Турвиль и стали жить
с дедушкой в замке Обинье.
А потом мы поехали в гости в Англию, и это был настоящий праздник для
нас. Мать ни за что не хотела оставлять моего деда, и он обещал поехать с
нами, но в самый последний момент, когда уже было поздно что-либо менять,
его здоровье резко ухудшилось, и он побоялся тронуться с места. Мне уже не
суждено было увидеть вновь ни его, ни замок...
Я хорошо запомнила тот день, когда матушка получила известие, что
дедушка тяжело заболел, и немедленно начала готовиться к возвращению во
Францию. После торопливых совещаний она, наконец, решила оставить детей,
как она нас называла, на попечение Сабрины и отправилась в путь только в
сопровождении одного грума - того, кто привез письмо из Обинье.
Дикон был в то время в Лондоне, и Сабрина пыталась убедить мою мать
отложить отъезд, так как знала, что Дикон сильно расстроится, если,
вернувшись, не застанет ее. Но матушка была непреклонна.
Когда Дикон вернулся и узнал, что она уехала во Францию, он чуть с
ума не сошел и, не теряя времени, ринулся следом за ней. Я не вполне
понимала причину его тревоги, пока не услышала разговор между Шарло,
Луи-Шарлем и Джонатаном.
- Там сейчас беспорядки, - говорил Шарло, - серьезнейшие беспорядки!
Вот чего боится Дикон.
- Ей ни в коем случае не следовало уезжать, - сказал Луи-Шарль.
- Она поступила правильно, - возразил Шарло. - Мой дедушка, заболев,
больше всего на свете хотел увидеть свою дочь. Но она должна была взять