"Виктория Холт. Подмененная" - читать интересную книгу автора

запущенный сад, потому что в нем так легко спрятаться. Мама была просто в
восторге, впрочем, сейчас ей нравилось все, что имело отношение к ее новой
жизни. Я старалась оставаться в стороне, но это было невозможно. Меня
совершенно заворожил Мэйнор Грейндж (так назывался дом), и я втянулась в
дискуссию по поводу черепицы и решетки, поскольку крыша прохудилась и нужно
было подыскать материалы для ремонта, старинные, но в то же время
качественные, а это оказалось нелегко.
В доме была картинная галерея, и мать начала подбирать для нее новые
полотна. Несколько картин ей подарила тетя Амарилис, а бабушка с дедушкой
разрешили взять из Кадора то, что ей нравилось. Я разделяла бы ее
энтузиазм, если бы Бенедикт не был неотъемлемой частью всего этого.
Над галереей находились мансарды - просторные помещения с наклонными
потолками, предназначенные для прислуги. Мистер и миссис Эмери осмотрели
предложенные им комнаты и остались очень довольны.
- Вам нужно переехать еще до свадьбы, - распорядилась моя мама, -
чтобы к нашему приезду все было готово. Наверное, где-нибудь за неделю.
Миссис Эмери посчитала это решение весьма разумным.
- Нужно будет расширить штат прислуги, - продолжала мать. - Но с этими
делами нельзя допускать спешки.
Миссис Эмери согласилась и с этим, раздуваясь от .гордости при мысли о
том, что на нее возлагается управление столь крупным хозяйством.
Решили, что мебель, которую мама пожелает сохранить, будет отправлена
в новый дом примерно за неделю до свадьбы. Наш дом будет после этого
предложен к продаже, а мы на время, оставшееся до свадьбы, переедем в дом
дяди Питера. Там же остановятся и приехавшие на свадьбу родители моей
матери.
Конечно, радостно было сознавать, что в новом доме разместятся и
супруги Эмери, и Джейн, и Энн.
Эмери немедленно начали подбирать прислугу. Они в одночасье
изменились, став важными персонами. Миссис Эмери обожала ходить в платьях
из черной бумазеи, которые при ходьбе шелестели; теперь к этому добавились
бусы и серьги из черного гагата, ставшие, видимо, особыми знаками отличия.
Изменилось и ее поведение: она приобрела властный и неприступный вид.
Немногим отставал от нее и мистер Эмери: он стал носить пиджак и полосатые
брюки. Ведь быть дворецким мистера Бенедикта Лэнсдона, члена парламента,
совсем иное дело, чем быть подручным в скромном доме миссис Мэндвилл.
Мама весело посмеивалась над поведением наших слуг, и я смеялась
вместе с ней. В эти моменты мы были близки как никогда.
Существовал еще один дом, который должен был стать нашей лондонской
резиденцией, - высокий, красивый, в георгианском стиле, расположенный на
площади напротив садовой ограды. Он напоминал тот, в котором жили дядя
Питер с тетей Амарилис, но у Бенедикта Лэнсдона он был, естественно, еще
роскошнее. Там имелся просторный холл с широкой лестницей - идеальное место
для того, чтобы принять гостей перед тем, как проводить их в просторную
гостиную на втором этаже, где член парламента, несомненно, будет часто
устраивать приемы. Гостиная была обставлена с изысканной простотой, в
красно-белых тонах, кое-где с позолотой. Мне было трудно представить, что
когда-нибудь я почувствую себя здесь как дома и перестану с тоской
вспоминать свою старую комнатку, хотя она и была вполовину меньше той,
которую мне. выделили здесь. Комната мисс Браун была почти такой же