"Виктория Холт. Храм любви при дворе короля " - читать интересную книгу автора

Доводилось тебе слышать что-нибудь об этом Море?
Мальчик поднялся, подошел к столу и почтительно встал перед королем.
"Мой сын! - подумал Генрих VII. - Вот это будет король! Какое у него
сходство с ненавистными Норками! В этой гордой осанке видится его дед,
Эдуард Йоркский".
И отец мальчика слегка обеспокоился, вспомнив Эдуарда IV в последние
годы жизни, когда его донимала малярия, добавляя, словно озорной
рисовальщик, в одном месте пятнышко, в другом морщинку, покуда некогда
красивое лицо не превратилось в безобразную маску. Однако повинна в этом
была не только малярия; ей содействовал и образ жизни: излишество вкусной
пищи, доброго вина, женщин - от служанок до герцогинь. Невоздержанность
нанесла Эдуарду жестокий урон.
"Я обязан поговорить с сыном, - думал король. - Обязан наставить его на
путь истинный. Научить копить и беречь деньги. Деньги - это Власть, а
Власть - удел королей; и если король происходит из рода Тюдоров, он - юное
деревце, добыча хитрых и коварных вредителей, ему грозит опасность от старых
кустов, претендующих на ту же территорию, а раз так, этому королю необходимо
богатство, потому что за деньги приобретаются солдаты и оружие, которые
помогут удержаться на троне; за деньги приобретается безопасность".
На доходы Генрих VII не мог пожаловаться, однако, набив деньгами один
сундук, неизменно стремился набить следующий. А все, чего он касался,
обращалось в золото не так легко, как хотелось бы. Дар Мидаса было у него не
в пальцах, а в хитром уме. Что ж, спасибо Богу и за этот хитрый ум. Война
опустошала сундуки других королей; сундуки Генриха Тюдора она наполняла. Он
не тратился на войну, а наживался на ней. Выжимал из народа деньги под
предлогом борьбы с врагами англичан - французами и шотландцами; люди охотно
расставались с деньгами, полагая, что хлеб праведного гнева, отпущенный по
водам завоевания, принесет богатые трофеи. Поскольку война способна
поглотить любые сокровища, Генрих VII требовал еще и еще, платя за
полученные доходы эпидемиями, голодом, нищетой. А выжав сколько возможно,
поспешно заключал мир; таким образом, деньги эти приносили не войну врагам
Англии, а обогащение английскому королю.
Король страдал от бесконечных мятежей; положение его было шатким, так
как он представлял собой случайную, привитую неосторожной вдовствующей
королевой ветвь на родословном королевском древе, против него восставали
многие. Однако с каждым годом он все прочнее держался на троне. Генрих VII
не требовал крови тех, кто хотел его свергнуть; лишь просил себе их земли и
состояние. Благодаря чему из года в год богател.
И теперь он взирал на стоящего перед ним мальчика не как отец на сына,
а как король на своего преемника.
Королева в прошлом году умерла от родов, и Генрих VII собирался
жениться снова. У него оставался один сын; смерть Артура, едва успевшего
жениться, была тяжелым ударом. Утрата королевы трогала его меньше; на свете
много женщин королевской крови, которые, не колеблясь, согласятся стать
женой английского монарха; и мысль о том, что жены приносят приданое,
ласкала ему душу.
В глубине души Генрих VII не жалел о смерти Елизаветы. Она была доброй,
кроткой, подарила ему нескольких детей, но происходила из дома Йорков, и он,
несмотря на свое здравомыслие, никак не мог забыть об этом.
- Итак, мой сын?