"Виктория Холт. Храм любви при дворе короля " - читать интересную книгу автора

- Я знаком с этим Мором, Ваше Величество.
- Тогда расскажи, что знаешь о нем.
- Он юрист, сир, я видел его, когда учился вместе с сестрами в Элтхеме.
Он приходил с Маунтджоем и этим ученым, Эразмом; Эразм навещал Маунтджоя,
потому что когда-то обучал его.
- Ясно, - сказал король. - И как же выглядит этот Мор?
- Он среднего роста, сир. С румяным лицом. У него веселый взгляд,
манера говорить вызывает у слушателей смех.
- Похоже, его манера говорить вызвала непонятную жадность в нашем
парламенте. Мы этого не потерпим. Это все, что ты можешь нам сказать?
- Все, сир.
Король махнул рукой, и принц, поклонясь, вернулся к своему стулу.
- На Мора нужно наложить большой штраф, - объявил Генрих VII.
- Он небогат, Ваше Величество, - негромко произнес Эмпсон. - Ученый,
писатель, юрист... с него много не возьмешь.
Своим приближенным, Эмпсону и Дадли, король доверял. Они не уступали
ему в алчности и, обогащаясь сами, обогащали его.
- У него есть отец, сир... - сказал Дадли.
- ...которого, - добавил Эмпсон, - пожалуй, можно оштрафовать на сто
фунтов.
- Посадите его в Тауэр.
- По обвинению в нелояльности сына, Ваше Величество?
- Нет-нет. Так не годится. Поройтесь в его делах, предъявите
какое-нибудь обвинение. Выясните, чем он владеет, а мы затем примем решение
о сумме штрафа. И поторапливайтесь.
Король пожелал остаться наедине с сыном.
Мальчик, стоявший у стола, пробудил в нем беспокойство, на время
приглушившее гнев. Вызвано было оно внешностью принца: гордая посадка
головы, очень белая кожа, буйные золотистые волосы, небольшие чувственные
губы, ярко-голубые глаза живо напомнили королю его деда с материнской
стороны; и он вспомнил о распутстве этого человека.
Поэтому король счел необходимым поговорить с сыном немедленно.
Когда они остались одни, он позвал:
- Генрих.
Мальчик сразу же поднялся. Отец продолжал:
- Нет-нет, сиди. Когда мы наедине, никаких церемоний не нужно. Сейчас я
хочу поговорить с тобой, как отец с сыном.
- Хорошо, папа.
- Когда-нибудь, мой мальчик, ты станешь королем этой страны.
- Да, папа.
- Три года назад мы не знали, что тебе уготовано такое великое будущее.
Ты был тогда лишь вторым королевским сыном, и твой отец решил сделать тебя
кентерберийским архиепископом. Теперь твоя стезя повернула от церкви к
трону. Знаешь ли ты, мой сын, что тяготы правления перевешивают честь и
славу?
- Да, папа, - ответил мальчик.
Только он так не считал. Может, это справедливо для тощих, бледных
людей вроде отца, думающих лишь о том, как набить сундуки деньгами; но если
король молод, привлекателен и глаза женщин при взгляде на него начинают
блестеть, а молодые люди пылают завистью и восхищением, все обстоит иначе!