"Стюарт Хоум. Встан(в)ь перед Христом и убей любовь " - читать интересную книгу автора

Нафишах о моем положении. Ее семья наверняка сможет привести в действие
нужные пружины, чтобы меня выпустили на свободу.
Меня отвезли обратно в Лондон и в полчетвертого ночи выпустили под
залог, внесенный Сайидой. Перед тем, как свалиться в постель, мне предстояло
разобраться только с одни последним дельцем. Мэри-Энн отвела меня по улицам
Уайтчэппеля на Бакс-роу. Мы поцеловались и вскоре Николс уже положила руку
на мою ширинку. Я чувствовал, что меня сотрясает мелкая дрожь, когда она
извлекла оттуда мой отросток и изучила его при свете луны. Затем моя
спутница задрала юбку и я и с силой вогнал свой член в черную дыру ее пизды.
Затем я вернулся обратно в свою квартиру на Брик-лэйн, в то время как
Нафишах скрылась во тьме ночной.
Я очнулся в незнакомой постели. Рядом никого не было. Я встал и открыл
шторы. Лоджии, лоджии, ряды лоджий - спальный район. В комнате почти ничего
не было: гардероб с весьма странным подбором одежды да несколько эстампов на
алхимические сюжеты на стенах. В гостиной - ряд предметов явно чернокнижного
толка и книги, книги, книги. Бегло пробежав взглядом по корешкам, я успел
различить труды Элифаса Леви, Папюса и Юлиуса Эволы. Из названий книг
явствовало, что их авторы писали на эзотерические темы, о чем
свидетельствовал и тот факт, что немногие известные мне имена принадлежали
прославленным оккультистам. Среди прочих были там и произведения Алистера
Кроули, мадам Блаватской и Дион Форчьюн. Я закрыл глаза и наугад взял книгу
с полки. Мне попалась "Тайна Запада" Дмитрия Мережковского, которая в те
времена еще была китайской грамотой для моего неискушенного глаза.
Я быстро просмотрел содержимое досье, находившихся в выдвижных ящиках.
В первых трех содержались документы, относившиеся к истории и ритуалам
группы, зарегистрированной под официальным названием "Общество Любителей
Древности Южного Лондона", хотя оно действовало и под множеством других
имен, например "Ложа Черной Завесы и Белого Света". В документах часто
встречалось имя одного человека, которого я отлично знал, но, тем не менее,
я оказался абсолютно не подготовлен к шоку, ждавшему меня, когда я заглянул
в последний, нижний ящик. Дело в том, что человек этот не просто носил то же
имя, что и я - он был тождественной со мной личностью. Я уставился на мое
собственное свидетельство о рождении - документ, который мог получить только
я сам при достижении совершеннолетия. На свидетельстве старомодным почерком
было начертано имя, которое я никогда не предавал огласке: Джеффри
Реджинальд Томпсон.
Я швырнул обратно в ящик пачку бумаг, направился к телефону, взял
трубку и набрал мой собственный номер. Пока лондонские АТС пощелкивали,
осуществляя соединение, я поднял связку ключей, которая лежала возле
записной книжки. Я перебирал их, слушая мой собственный голос на
автоответчике. Когда звуковой сигнал сообщил мне, что на пленке имеется
достаточно места, чтобы оставить сообщение, я почувствовал поднимающуюся во
мне волну гнева,
- Ты скоро сдохнешь, ты, мешок с говном, вообразивший себя режиссером
экспериментального кино. Я родился, как и ты, в Лондоне, но, в отличие от
тебя, я по-прежнему почитаю предания наших ирландских предков-друидов. Я
убью тебя одним враждебным и смертоносным порывом моей магической Силы!
Затем я вернулся обратно в постель. Я мало спал в последнее время,
поэтому мне хотелось воспользоваться возможностью. Я поставил будильник,
зная, что, проснувшись через два часа, я буду чувствовать себя еще хуже, чем