"Ник Хорнби. Футбольная горячка " - читать интересную книгу автораизысканнейше экзотическое место.
Но я приходил на футбол не за этим. "Арсенал" и его округа казались мне намного экзотичнее, чем все, что я когда-либо видел на Кингз-роуд, полной блеска старомодных зануд. Футбол привлек меня своей непохожестью. Улочки террасами вокруг "Хайбери", Финсбери-парк, ожесточенные, но законопослушные продавцы подержанных машин... - разве это не экзотика? Лондон, которого не знал ученик классической школы из долины Темзы, сколько бы раз ни отправлялся в "синераму" в казино. Мы хотели разного - отец и я, и чем сильнее он стремился к тому, что олицетворял собой Челси, впервые в жизни получая возможность удовлетворять желания, меня все больше и больше тянуло в другую сторону. Айлингтонский мальчик "Рединг" против "Арсенала" 05.02.72 Англичанин или англичанка из среднего класса с белого юга страны - существа без каких-либо корней. Они с таким же успехом могли бы принадлежать любому сообществу мира. У ланкаширцев, йоркширцев, шотландцев, ирландцев, черных, богатых, бедных и даже у американцев и австралийцев всегда найдется нечто, с чем заявиться в паб или в бар, о чем всплакнуть, о чем попеть, во что можно вцепиться и держать, если очень захочется, а у нас нет ничего, по крайней мере ничего такого, что мы пожелали бы. Это и порождает насмешки над принадлежностью к какому-либо сообществу, чье приемлемой культурной самобытности. Помните, как кто-то пел: "Я хочу быть черным"? В названии сказано все. Каждый встречал людей, у которых было такое желание: в середине семидесятых в Лондоне молодые, образованные белые, обладающие во всех других отношениях нормальным самосознанием, начали перенимать выговор выходцев с Ямайки, что, откровенно говоря, им совершенно не шло. Как мы все хотели превратиться в выкормышей Чикаго Проджектс, или гетто Кингстона, или скверных улиц Северного Лондона и Глазго! В этаких глотающих букву "эйч" и мямлящих гласные панк-рокеров с образованием государственной средней школы! В гемпширских девчонок с бабушками и дедушками из Ливерпуля или Брома! Харфордширцев, распевающих ирландские песни протеста! Еврофилов, которые утверждали, что хотя их матери живут в Ригейте, сердцем они все равно неразрывно связаны с Римом. Пока я не подрос и не понял, что значит быть мальчиком из предместий, мне хотелось происходить откуда-нибудь еще, лучше всего из Северного Лондона. Я начал проглатывать "эйч" везде, где только получалось, зато выговаривал там, где не нужно - в определенном артикле, и это въелось в него так, что не выкинешь никакими силами. И еще я никогда не согласовывал глаголы с единственным числом существительных. Этот процесс начался незадолго до моего первого посещения "Хайбери", продолжался, пока я учился в классической школе в предместье, и угрожающе усилился после того, как я поступил в университет. Зато моя сестра, у которой были те же проблемы с происхождением, пошла совершенно иным путем и в колледже заговорила как девонширская герцогиня. Когда мы представляли друг друга своим друзьям, их брала оторопь. Незнакомцы сразу начинали гадать, кто из нас приемыш: то ли |
|
|