"Вильям Хорстберг. Сердце Ангела " - читать интересную книгу автора

усмотрение. Делайте то, что считаете лучшим. Впрочем, главное в этом деле -
конфиденциальность.
- Я могу быть скрытен, как исповедник, - если постараюсь.
- Не сомневаюсь, мистер Энджел. Я распоряжусь, чтобы мой поверенный
выписал вам чек на пятьсот долларов аванса. Чек придет по почте сегодня же.
Если понадобится больше, свяжитесь, пожалуйста, с Уайнсэпом.
Я сказал, что пять сотен определенно хватит, и мы распрощались. Меня
охватило страстное желание приложиться к бутылке, чтобы отпраздновать
соглашение, но я пересилил себя и вместо выпивки закурил сигару. Пить
натощак - скверная привычка.
Вначале я позвонил Уолту Риглеру, знакомому репортеру из "Таймс".
- Что ты можешь рассказать мне о Джонни Фаворите? - спросил я после
обычной, ничего не значащей болтовни.
- Джонни Фаворит? Шутишь! А почему бы тебе не спросить, как звали
других ребят, что пели с Бингом Кросби в "Эй-Пи Джипсис"?
- Нет, серьезно, можешь что-нибудь откопать про него?
- Я уверен, что в нашем "морге" ведут досье. Дай мне пять-десять минут,
и я приготовлю весь материал.
- Благодарю, дружище. Я знал, что могу на тебя положиться.
Он проворчал: "Пока", и мы повесили трубки. Разбирая утреннюю почту -
большей частью счета и уведомления - я докурил сигару и закрыл контору.
Обычно я спускаюсь по пожарной лестнице - это быстрее, чем служебный, тесный
как гроб, лифт - но на этот раз я не спешил и нажал кнопку, слушая, как
стучит на арифмометре в соседнем кабинете Айра Кипнис.
Здание Таймс-Билдинг на Сорок третьей улице находилось сразу за углом.
Я вошел туда, чувствуя себя преуспевающим бизнесменом и, обменявшись хмурыми
взглядами со статуей Адольфа Окса в мраморном вестибюле, поднялся на третий
этаж, в "комнату новостей". Назвав старику за регистрационным столом фамилию
Уолтера, я немного подождал, и вскоре из глубины комнаты вышел Уолтер - без
пиджака и с ослабленным узлом галстука, точно репортер из какого-нибудь
фильма.
Мы пожали друг другу руки, и он провел меня в комнату, где в сигаретном
тумане стучала сотня пишущих машинок.
- С тех пор, как в прошлом месяце умер Майк Бергер, это место стало
чертовски мрачным. - Он кивнул в сторону пустого стола в первом ряду, на
котором в стакане воды, стоявшем на зачехленной машинке, багровела роза.
Я последовал за Уолтером мимо грохочущих механизмов к его столу
посредине комнаты. На проволочном подносе для входящих бумаг лежала толстая
картонная папка. Я раскрыл ее, глянул на пожелтевшие газетные вырезки и
спросил:
- Не возражаешь, если я прихвачу кое-что из этого с собой?
- Контора говорит: "нет". - Уолт просунул указательный палец под
воротник шерстяного пиджака, висевшего на спинке крутящегося стула. - Я
отправляюсь завтракать. Если что-нибудь пропадет, моя совесть будет чиста. И
имей в виду - в нижнем ящике, - он проникновенно взглянул на меня, - пустые
конверты.
- Спасибо, Уолтер. Если когда-нибудь я смогу тебе чем-то помочь...
- Ну да, как же! Для парня, читающего только "Джорнэл Америкэн", ты
неплохо устроился - идеальное место для расследований.
Я смотрел, как он тащится между рядами столов, обмениваясь остротами с