"Роберт Говард. Королевская служба" - читать интересную книгу автора

воск в моих руках. Стоит мне только взглянуть какой-нибудь из них в глаза да
покрепче прижать ее к себе, как она становится моей рабыней на всю жизнь.
Донн Отна недоверчиво пожал плечами и немного отхлебнул из кубка.
- Восток притягивает меня своим странным очарованием, - сказал он. -
Хотя я все же предпочел бы править племенами каких-нибудь простодушных
кимров. Клянусь богом, жить в таком хитросплетении интриг, как ты, - это не
по мне!
Констанций засмеялся и, слегка пошатываясь, поднялся на ноги. Слегка
кивнув кельту, он отправился спать, сопровождаемый немым чернокожим рабом.
Донн Отна тоже поднялся и ушел в соседнюю комнату.
Отпустив своего раба, кельт подошел к плотно закрытому окну,
выходившему на внутренний двор, и глубоко вдохнул пьянящие восточные
ароматы, что проникали в комнату сквозь щели ставен. Древнее очарование
Индии коснулось его век своими навевающими сон перстами, и в тайных глубинах
души Донна Отны шевельнулись смутные отголоски памяти веков. Несмотря на все
различия, кельт чувствовал отдаленную родственную связь с этими смуглыми
раджпутами. Они были той же крови, что и он, если верить древним легендам,
повествующим о тех далеких днях, когда арийцы были одним великим племенем.
Затем предки Нимбайдура Сингха, отделившись от этого племени, начали свой
великий поход на Восток, а предки Донна Отны - на Запад...
Легкий, едва различимый шорох оторвал его от этих раздумий и вернул в
настоящее. Донн Отна быстро пересек комнату и через щель в шелковой
занавеске заглянул в соседние покои, отделанные золотом. Крадучись, туда
вошла девушка-танцовщица - совсем юное создание, тонкое и гибкое; легкое
шелковое платье подчеркивало ее волнующую прелесть и красоту. Кельт
удивился, как ей удалось пройти мимо недремлющих стражей с саблями, которые
стояли снаружи у дверей.
Не оглядываясь, девушка быстрыми бесшумными шагами приблизилась к
немому чернокожему рабу. Тот замер, угрожающе уставившись на нее. Она
протянула к нему руки в умоляющем жесте и что-то торопливо произнесла
шепотом. Донн Отна не смог разобрать ее слов - хотя уже достаточно хорошо
освоил язык этой страны, - но он увидел, как чернокожий раб решительно
затряс бритой головой и поднял свою огромную кривую саблю.
И вдруг девушка бросилась на него, как кобра. Откуда-то из складок
платья она выхватила кинжал и стремительным движением вонзила его прямо в
сердце раба. Он закачался, словно огромный черный идол; сабля выпала из рук,
и он рухнул на пол, корчась в судорогах и пытаясь издать хоть какой-нибудь
звук, чтобы предупредить хозяина. Затем кровь хлынула из его открытого рта,
и огромный раб, в последний раз дернувшись, затих навсегда.
Бесшумно и молниеносно девушка метнулась к двери, но Донн Отна одним
прыжком оказался рядом с ней. На мгновение она замерла, а затем бросилась на
кельта, подобно разъяренной фурии. Восточные танцы развивают силу и
гибкость, и, когда годы спустя западные завоеватели вновь побывали на
Востоке, они узнали, что юные танцовщицы порой не уступают в схватке
опытному воину. Эта девушка так отчаянно покушалась на жизнь Донна Отны, что
ему пришлось немного побороться, прежде чем схватить ее и разоружить.
Он огляделся по сторонам, решая, что делать дальше, но в это мгновение
дверь королевской спальни открылась, и оттуда вышел Констанций, удивленно
глядя на кельта и его пленницу сонными и все еще затуманенными вином
глазами. Затем он вздохнул, сообразив наконец, что произошло.