"Роберт Говард. Дорога Боэмунда" - читать интересную книгу автора

предательства со стороны турок, а потому встал на якорь за пределами бухты.
А теперь он покоится на дне залива, ибо я разорвал свои цепи, тихо подкрался
к нему, пока он дремал на носу, задушил его и поплыл к берегу. Всадник
что-то проворчал, сидя на лошади прямо и недвижимо, подобно освещенной
лунным светом статуе. Он был высокого роста, в серой кольчуге, не скрывавшей
очертаний его мускулистых рук, и в стальном шлеме, небрежно сдвинутом на
затылок. В полумраке хищные ястребиные черты его лица производили поистине
жуткое впечатление.
- Думаю, ты лжешь, - сказал он на норманно-французском со своеобразным
акцентом. - Хочешь сказать, ты галерный раб? С коротко подстриженными
волосами и свежевыбритым лицом? И как осмелились галеры мусульман скрываться
на европейском берегу, да еще столь близко от города?
- Ради всего святого, - с неприкрытым удивлением ответил беглец, - ты
ведь не станешь сомневаться в том, что я христианин? Да, я пострижен и
безбород, но ведь рыцарю не пристало выглядеть неряхой, даже вплену. Одним
из пленных на галере был грек-брадобрей, и лишь сегодня утром я уговорил его
постричь и побрить меня. Что касается второго твоего замечания, то всем
известно: мусульмане рыщут по Босфору и Мраморному морю, когда им
заблагорассудится. Однако мы рискуем жизнью, пока стоим здесь и болтаем.
Подай мне стремя, и прочь отсюда.
- Не думаю, - пробормотал всадник. - Ты слишком много видел.
Резким сильным толчком он послал копье прямо в широкую грудь беглеца.
Удар был неожиданным, и только инстинктивное движение спасло того от смерти.
Копье со свистом пронеслось мимо, оцарапав кожу на плече, однако де Коган
успел схватиться за древко и изо всех сил дернул его назад. Ярость вызванная
подлым нападением, пробудила в нем жажду убийства.
В следующее мгновение всадник потерял равновесие и вылетел головой
вперед из седла, прямо на грудь рыцарю. Вместе они рухнули наземь, в густые
заросли. Небрежно надетый шлем всадника зацепился за ветку, слетел и упал в
кусты. Лошадь фыркнула, в испуге метнулась к деревьям.
Рука в кольчужной перчатке схватилась за кинжал, однако де Коган
оказался проворнее. Он отпрянул чуть в сторону, приподнялся над своим
противником и схватил тяжелый камень, подвернувшийся ему под руку.
Отточенный клинок блеснул в лунном свете, но прежде, чем он достиг цели,
булыжник обрушился на покрытую кольчужным капюшоном голову.
Роджер почувствовал, как под его ударом хрустнул череп, но уже не мог
остановиться. Одержимый яростью, он бил и крушил врага до тех пор, пока тот
не застыл под ним бездыханный. Струйка крови, что медленно сочилась из-под
металлической сетки, стекла на холодные пальцы победителя - лишь тогда
сознание его прояснилось и боевой пыл исчез, словно с жаркой кровью врага
впитался в сырую землю.
Роджер со стоном поднялся, отбросив в сторону камень, и взглянул на
мертвеца. Ярость, испаряясь, дрожью пробежала по его телу; он всмотрелся в
ястребиные черты поверженного, в замешательстве пожал плечами. Затем его
осенила внезапная мысль - она была столь проста и ясна, что рыцарь удивился,
почему она не пришла ему в голову раньше. Всадник появился со стороны лагеря
мусульман. Вряд ли он мог проехать мимо него незамеченным. Значит, он был в
самом лагере. Это означало, что его связывали с мусульманами некие
отношения... Роджер снова пожал плечами. С тех пор как он прошел в авангарде
войск Петра Отшельника вниз по Дунаю, он успел неплохо узнать обычаи