"Роберт Говард. Ужас пирамиды ("Соломон Кейн") " - читать интересную книгу автора

и джунгли огласились жалобными криками и плачем. Кейна просто скрутило в
узел, когда он сообразил, какого рода смерть была уготована девушке.
Между тем горбоносый уже пинком заставил бедняжку встать на колени и
склонился над ней...
Соломон высоко ценил свою жизнь, но ему порой доводилось, не
раздумывая, бросать ее на чашу весов судьбы и ради некрещеного младенца
языческого племени, и даже спасая какое-нибудь неразумное создание. Сейчас
же ставка была неизмеримо выше: он мог потерять шанс выручить целую сотню
невольников. Но Соломон Кейн не был бы собой, если бы не бросился на помощь
слабому и угнетенному.
За Кейна все решили инстинкты. Прежде чем пуританин сообразил, что
делает, в его руке уже дымился разряженный пистолет. Голова насильника
взорвалась, точно перезрелый кокос, а его превратившиеся в кровавую кашу
мозги оказались на дорогих одеяниях ждавших своей очереди арабов.
Говоря по правде, Кейн был потрясен своим поступком ничуть не меньше,
чем работорговцы. Однако привыкшие ко всяким неожиданностям злодеи быстро
опомнились и разразились воплями ярости. Те, кто был вооружен мушкетами,
быстро привели их в боевую готовность, и тяжелые пули зашлепали по
деревьям, сбивая ветки. Остальные же, обнажив кривые сабли и подбадривая
себя дикими криками, вломились в окружающие дорогу кусты, устремившись на
невидимого врага.
Увы, именно эта их мгновенная реакция на выстрел и сгубила пуританина.
Промедли работорговцы хотя бы чуть-чуть, умевший становиться невидимым Кейн
просто бы растворился в зеленых зарослях. Теперь же ему ничего не
оставалось, как сойтись с негодяями в открытом бою. Коли так назначено
Провидением, он постарается продать свою жизнь как можно дороже.
Неприятель приближался, и англичанина подхватила мутно-багровая волна
боевого неистовства. Торговцы "черным деревом" замерли от неожиданности,
когда на них из-за деревьев набросился мрачный, как ангел смерти, высокий,
жилистый, белый мужчина. Это промедление стоило жизни сразу двум
работорговцам. Один из них пал с пулей в сердце, второй, обливаясь кровью,
рухнул наземь, зажимая распоротый живот. Но их изумление быстро прошло, и
они, вопя что есть мочи, со всех сторон устремились к безумцу, посмевшему
бросить вызов их мощи.
Соломон Кейн прижался спиной к толстому дереву, и его длинная рапира
затянула песнь смерти. Стальной клинок метался в воздухе, словно безумный
мотылек, и вот еще один араб опрокинулся на спину - горло его было
проткнуто насквозь. На Кейна наседали огромный коренастый магометанин,
заросший диким волосом, и трое его не менее свирепых чернокожих псов.
Каждый усердно пытался всадить в англичанина либо лезвие, либо пулю, однако
они мешали друг другу. Пуританин, призвав на помощь все свое мастерство,
искусно отражал выпады тяжелых клинков и уворачивался от пуль.
Его тяжелая рапира достойно противостояла кривым ятаганам. Движение,
настолько быстрое, что его не смог уловить человеческий глаз, и волосатый
араб упал мертвым. Он даже не успел ничего почувствовать - кончик рапиры
нашел дорогу к его черному сердцу и тут же выпорхнул обратно, чтобы через
глазницу войти в мозг бестолково размахивающего своей саблей чернокожего
воина. Еще один негр отбросил в сторону свое оружие и прыгнул на
англичанина, желая схватиться с этим искусным фехтовальщиком в рукопашную.
Не прерывая ни на секунду плетения стального кружева, англичанин,