"Джим Харрисон. Легенды осени " - читать интересную книгу автора

этой причине в середине мая приехала Изабель. За ужином Деккер упомянул, что
пару дней назад на ранчо заезжали два старых друга Тристана, какие-то
ирландцы из Калифорнии, но он им сказал, что, к сожалению, Тристан уже
направился в Саратогу. Тристан почувствовал, как по спине пробежал холодок,
и в его груди всколыхнулся гнев, от того, что, те кого он любил, сейчас
находились в смертельной опасности.
На рассвете следующего утра Деккер и Один Удар привезли его на станцию
в Грейт-Фоллз. Деккер был испуган и намеревался поехать с Тристаном, но тот
запретил, сказав, что на ранчо он нужнее. Перед тем, как они покинули ранчо
поздним вечером, Тристан приказал норвежцу и кри неотлучно пребывать на
веранде и открывать огонь по любым незнакомцам без предупреждения. Одетый в
костюм Самуэля (своего у него никогда не было) Тристан сел на поезд, в его
ранце лежали деньги, смена белья, револьвер Бислей, который подарил ему дед,
и шкуросъемный нож Одного Удара.

Прибыв в Нью-Йорк, Тристан немедленно купил костюм и машину, после чего
на полной скорости направился в Саратога-Спрингс. Несмотря на Великую
Депрессию, сезон скачек был в самом разгаре, так что он не смог найти отеля
в Саратоге и остановился в туристической хижине около Гленн-Фоллз. Он сбрил
свои усы, на следующее утро он купил у конюха рабочую одежду и переоделся в
нее, стоя под трибуной с вопящими от восторга зрителями. В перерывах между
заездами он ходил между конюшнями со скребницей и ведром воды, наблюдая за
величавым выгулом перед трибунами роскошных лошадей, которых готовили к
скачкам. Он внимательно изучал зрителей и вскоре углядел Сюзанну с зонтиком,
Альфреда и тестя, стоявших в кругу владельцев скаковых лошадей, среди
которых были Уитни, Вандербильты, Гесты и Уайденеры[62]. Затем он обнаружил
одного из ирландцев - тот стоял у роскошной клумбы, несмотря на элегантную
одежду, он выделялся из толпы зрителей. Направляясь в паддок[63] у конюшни,
Тристан миновал румяного здоровяка, который о чем-то беседовал с жокеем.
Тристан узнал голос - он принадлежал одному из тех, что избили его в
Норт-Биче. Он не обернулся, вместо этого прошел в конюшню, где ему сказали,
чтобы он не шлялся без толку, а приступал к чистке денников. Через некоторое
время в конюшню зашел краснолицый и неуверенно оглянулся по сторонам. После
чего он зашел в свободный денник, чтобы справить малую нужду. Тристан зашел
за ним в стойло и приложил здоровяка головой о стену, после чего зажал его
голову меж двух зубцов тяжелых навозных вил. Он оттащил труп краснолицего в
угол денника и забросал его соломой и навозом, после чего вернулся в туалет
у трибуны и там переоделся. Второй ирландец искал своего напарника до тех
пор пока ипподром почти не опустел, после чего пошел прочь. Тристан
проследовал за ним до туристического домика, где тот остановился; он следил
за ним до ночи, пока наконец ирландец не направился домой, поужинав и
пропустив пару рюмок в близлежащем заведении. Тристан сломал ему шею,
опустошил мусорный бак и затолкал туда тело, аккуратно поставив крышку бака
на место.
На следующее утро, как следует выспавшись (чему помогло виски), Тристан
облачился в дорогой костюм, купленный в Нью-Йорке, и приехал обратно в
Саратогу. Он надеялся повстречаться с Сюзанной наедине и заверить ее, что
его любви достаточно для того, чтобы она могла жить. Такая возможность
представилась после обеда, когда она стояла в одиночестве, глазея на гнедого
жеребца, фаворита первого заезда. Он встал рядом с ней и стоял, пока она его