"Дэвид Хьюсон. Сезон мертвеца ("Ник Коста" #1) " - читать интересную книгу автора

- Я пошел к Ханрахану и побеседовал с ним, - признался Ник. - А что тут
такого? Он неплохо знает сотрудников Ватикана.
- Оставьте эту самодеятельность, - тихим голосом произнес Фальконе. - Я
сам поговорю с синьором Ханраханом, но лишь тогда, когда сочту нужным. На
определенных условиях. Так что никаких тайных визитов и бесед впредь не
должно быть, поняли меня?
Он подошел к Нику и похлопал его по плечу. Такого прежде никогда не
случалось.
- Послушайте, Ник, все нужно делать постепенно, шаг за шагом. У вас
сейчас и так немало возни с этой женщиной, так что занимайтесь своим делом.
Поговорите с ней, вызовите ее на откровенность, сделайте так, чтобы она
расслабилась у вас дома, дайте ей понять, что вы ее верный и преданный друг,
а не детектив. Вы поняли меня?
- Да, - недовольно отозвался Ник.
Фальконе повернулся, подошел к телевизору и переключил его на вечерние
новости. Там как раз показывали репортаж об убийстве в базилике Иоанна и
Павла: Ник и Сара выходят из церкви и направляются к припаркованной
неподалеку машине. Сара упорно отворачивает лицо от телекамер и вовсю
старается скрыть беспокойство по поводу только что увиденного и услышанного.
Ник вышагивает рядом с ней, широко улыбаясь и страстно обнимая ее за талию.
Со стороны все выглядело так, словно они самые настоящие любовники.
А Ника поразила собственная улыбка. Она была какая-то слишком победная.
Так двусмысленно часто улыбаются провинциальные актеры. Он будто говорил
своей улыбкой присутствующим: "Эта несчастная и очень опасная женщина
принадлежит мне, и я могу делать с ней все, что захочу".
Он тупо смотрел на экран телевизора и ненавидел себя за такое
поведение. Он думал о том, как отнесется к этому репортажу Сара и как ему
потом придется извиняться перед ней.
- Замечательно, - похвалил его Фальконе. - Так держать. Иначе мы не
сможем изменить сложившуюся ситуацию.

24

Джино принес Алисии немного воды и кусочек хлеба, больше того, он
позволил ей принять душ, хотя при этом не спускал с нее глаз. Из ванной он
отвел ее в комнату и снова привязал к стулу. Восьмиугольная комната
напомнила ей средневековую камеру пыток, заваленную самыми разнообразными
вещами - книгами, фотографиями, компакт-дисками, видеокассетами, одеждой и
прочими атрибутами человеческой деятельности.
В дальнем конце комнаты находилась крошечная лестничная площадка, узкие
каменные ступеньки вели в нижнюю комнату, а потом и к выходу на улицу.
Однако Алисия уже успела убедиться в том, что путь к свободе непозволительно
долог. Когда Джино снял с нее повязку, она громко закричала, зовя на помощь.
Джино, стоя рядом, равнодушно взирал на ее тщетные попытки вырваться из
западни. А когда она от усталости с крика перешла на хрип, он укоризненно
покачал головой и сказал:
- Зря вы это делаете, Алисия, вас все равно никто не услышит.
Тем не менее она еще покричала немного, наконец совсем лишилась голоса
и затихла. Все это время Джино, не обращая па нее никакого внимания, смотрел
по телевизору фильм, название которого она вспомнила по знакомому