"Висенте Ибаньес Бласко. Рассказы (Москва - 1911) " - читать интересную книгу автора

еще уцлли орелъ и гербъ австрiйской династiи. Въ старомъ крпостномъ рву,
превращенномъ въ садъ, поднималась группа могилъ. Здсь покоились англiйскiе
моряки, павшiе въ битв при Трафальгар.
Они пошли по бульвару, гд деревья чередовались съ пирамидами изъ
старыхъ бомбъ и коническихъ ядеръ, покраснвшихъ отъ ржавчины. Ниже огромныя
пушки простирали свои жерла по направленiю къ срымъ броненосцамъ, стоявшимъ
въ военномъ порт, и къ просторной бухт, по голубой, переливавшейся золотомъ,
равнин которой скользили блыя пятна парусныхъ лодокъ.
На большой эспланад Аламеды, у подножья покрытой соснами и домами горы,
группы мальчиковъ съ голыми ногами бгали вокругъ подпрыгивавшаго мячика. Въ
этотъ часъ, какъ, впрочемъ, впродолженiи цлаго дня, огромный мячъ - любимая
нацiональная игра - прыгалъ по дорожкамъ, площадкамъ и дворамъ казармъ. Шумъ
криковъ и топотъ ногъ какъ военныхъ, такъ и штатскихъ, поднимался къ небу во
славу сильной, любящей гигiену Англiи.
Они поднялись по большой лстниц вверхъ и сли на тнистой площадк, у
памятника британскаго героя, защитника Гибралтара, окруженнаго мортирами и
пушками. Взоры Луны блуждали по голубому небу, виднвшемуся сквозь колоннаду
деревьевъ, и она заговорила, наконецъ, о своемъ прошломъ.
Она прожила печальное дтство.
Родившись въ Рабат, гд еврей Бенаморъ занимался вывозомъ мароккскихъ
ковровъ, она жила однообразной жизнью, не зная другихъ волненiй, кром страха
передъ опасностью. Европейцы, жившiе въ этомъ африкайскомъ город были люди
грубые, прiхавшiе съ одной только цлью, сколотить состоянiе. Мавры ненавидли
евреевъ. Богатыя еврейскiя семейства должны были жить обособленно, среди
своихъ, не выходя за предлы своей среды, въ постоянномъ оборонительномъ
положенiи, въ стран, лишенной всякихъ законовъ.
Молодыя еврейки получали прекрасное воспитанiе, облегчавшееся
свойственной этой рас приспособляемостью къ прогрессу. Он поражали вновь
прибывшихъ въ Рабатъ путешественниковъ своими шляпами и костюмами,
походившями на парижскiя и лондонскiя. Он играли на роял, говорили на
разныхъ языкахъ. И, однако, бывали ночи, когда отъ страха никто не спалъ,
когда родители одвали ихъ въ вонючiя лохмоiья, и маскировали ихъ,
разрисовывая имъ лицо и руки разведенной въ вод сажей и золой, силясь
придать имъ безобразный и отталкивающiй видъ, чтобы он казались не ихъ
дочерьми, a paбынями.
To были ночи, когда боялись возстанiя мавровъ, вторженiя сосднихъ
кабиловь, фанатически наэлектризованныхъ проникновенiемъ въ страну
европейцевъ. Мавры сжигали дома евреевъ, похищали ихъ богатства, бросались,
какъ бшеные зври, на блыхъ женщинъ-иноврокъ, подвергали ихъ ужаснымъ
насилiямъ и затмъ сносили имъ головы съ адскимъ садизмомъ.
О! Эти ночи дтства, когда она спала стоя, одтая какъ нищенка, и когда
даже ея невинный возрастъ не могъ ей служитъ эащитой. Быть можетъ, вслдствiе
этихъ ужасовъ она эаболла, была при смерти, и этому обстоятельству она была
обязана своимъ именемъ Луна.
- Когда я родилась, меня назвали Орабуэной, а одна изъ младшихъ сестеръ
получила имя Асибуэна. Посл нсколькихъ мсяцевъ тревоги, эавершившейся
вторженiемъ маврвовъ, во время котораго сожгли нашъ домъ и мы уже думали,
что обречены на смерть, моя сестра и я заболли нервной лихорадкой. Асибуана
умерла, я уцлла.
И она описывала Луису, который сь ужасомъ внималъ ей, событiя этой