"Висенте Ибаньес Бласко. Рассказы (Москва - 1911) " - читать интересную книгу автора

сторону, если бы по ея вин расторгся союзъ.
- "Долженъ заплатить - неясно бормоталъ старикъ - долженъ заплатить
столько то песо..." Скажите, разв теперь еще существуютъ эти старыя песо въ
Испанiи, господинъ консулъ?
Въ бесдахъ съ Агирре Луна обнаруживала такой же, какъ и ея ддъ,
интересъ къ красивой стран, далекой и таинственной, хотя она и начиналась
всего въ нсколькихъ шагахъ, у самыхъ гибралтарскихъ воротъ. Она знала только
одну рыбацкую деревушку, за Ла Линеа, гд провела лто съ семьей.
- Кадисъ! Севилья! Какъ они должны быть красивы! Я представляю ихъ себ.
Я видла ихъ часто во сн и думаю, что если я когда-нибудь увижу ихъ на яву,
они не удивятъ меня. Севилья! Скажите, донъ Луисъ, правда, что женихъ и
невста разговариваютъ тамъ сквозь ршетку окна? Правда, что двушкамъ
устраиваютъ серенады съ гитарой и бросаютъ къ ихъ ногамъ плащъ, чтобы он
наступили на него! Правда, что мужчины изъ-за нихъ убиваютъ другъ друга?
Какая прелесть! He возражайте. Это ужасно красиво!
Потомъ она сообщала вс свои воспоминанiя о стран чудесъ, о стран
легендарной, гд жили ея предки. Когда она была ребенкомъ, бабушка, жена
Самуила Абоабъ, укачивала ее no ночамъ, таинственнымъ голосомъ разсказывая
чудесныя д__я_н_i_я, происходившiя всегда въ благородной Кастиль и всегда
начинавшiяся одинаково:- "Говорятъ и разсказываютъ, что король Толедскiй
влюбился въ прекрасную еврейку по имени Ракель..." Толедо!
Произнося это имя, Луна полуоткрывала глаза, точно въ полусн. Столица
испанскихъ евреевъ! Второй Iерусалимъ! Тамъ жили ея благородные предки,
казначей короля и врачъ всхъ грандовъ.
- Вы видли Толедо, донъ Луисъ! Бывали въ немъ! Какъ я вамъ завидую!
Красивый городъ, не правда ли? Большой! Огромный! Какъ Лондонъ? Какъ Парижъ?
Ну, конечно, нтъ... Но, несомннно, гораздо больше Мадрида!
И увлеченная своими восторженными грезами, она забывала всякую
сдержанность и разспрашивала Луиса о его прошломъ.
Онъ, несомннно, благороднаго происхожденiя. Это видно по его вншности.
Съ перваго дня, какъ она его увидла, узнавъ его имя и нацiональность, она
угадала, что онъ высокаго происхожденiя. Онъ - идальго, какимъ она
представляла себ всхъ испанцевъ, немного напоминающiй лицомъ и глазами
еврея, но боле гордый, боле высокомрный, неспособный снести униженiя и
рабства. Быть можетъ, для большихъ праздниковъ у него есть мундиръ, красивый
костюмъ, расшитый золотомъ... и шпага, да шпага!
Глаза ея блестли восторгомъ передъ идальго рыцарской страны, одтымъ
самымъ обыкновеннымъ образомъ, какъ любой хозяинъ магазина въ Гибралтар, но
каждую минуту онъ могъ превратиться въ блестящее наскомое, съ сверкающей
окраской, вооруженное смертоноснымъ жаломъ!
И Агирре поддерживалъ ея иллюзiи, съ простотой героя подтверждая вс ея
предположенiя.
Да! У него есть расшитый золотомъ костюмъ, консульскiй, и шпага отъ
мундира, которую онъ еще ни разу не вынулъ изъ ноженъ.
Однажды въ солнечное утро оба, сами того не замчая, пошли по
направленiю къ Аламед. Она жадно съ откровеннымъ любопытствомъ разспрашивала
его о его прошломъ, какъ это обыкновенно бываетъ, когда два человка
чувствуютъ, какъ въ нихъ зарождается взаимное влеченiе. Гд онъ родился? Какъ
провелъ дтство? Многихъ ли женщинъ онъ любилъ?
Они проходили подъ аркой старыхъ воротъ испанскихъ временъ, накоторыхъ