"Висенте Ибаньес Бласко. Рассказы (Москва - 1911) " - читать интересную книгу автора

умерла и моя дочь. Она прiхала изъ Марокко. У бдняжки нтъ никого, кто бы
любилъ ее такъ, какъ любитъ ее ддъ.
И тронутый своими собственными словами старикъ прослезился.
Агирре вышелъ изъ конторы съ радостью побдителя.
Они говорили другъ съ другомъ! Они познакомились!
Какъ только онъ увидитъ ее одну на улиц, онъ присоединится къ ней,
пользуясь свободой благословенныхъ нравовъ, казалось, спецiально созданныхъ
для влюбленныхъ.

III.

Ни онъ, ни она не могли отдать себ отчета, какъ посл нсколькихъ
обычныхъ встрчъ родилась между ними доврчивая дружба и какое слово впервые
изобличило тайну ихъ мыслей.
Они видлись по утрамъ, когда Агирре показывался въ окн своей комнаты.
Кончился праздникъ Кущей, хижина, служившая для религiознаго обряда, была
сломана, но Луна подъ различными предлогами продолжала всходить на балконъ,
чтобы обмняться съ испанцемъ взглядомъ, улыбкой, привтомъ.
Они не разговаривали на этой высот, изъ боязни передъ сосдями.
Встрчаясь потомъ на улиц, Луисъ почтительно кланялся и присоединялся къ
двушк. Они шли рядомъ, какъ два товарища, подобно другимъ парочкамъ, которыя
имъ встрчались на пути.
Въ этомъ город вс знали другъ друга и только благодаря этому и могли
различать супруговъ отъ простыхъ друзей.
Луна входила въ магазины, чтобы исполнять порученiя Абоабовъ, какъ
добрая еврейка, интересующаяся длами семьи. Иногда же она гуляла безцльно по
Королевской улиц или пробиралась до аллеи Аламеда рядомъ съ Агирре, которому
объясняла городскiя дла. Во время этихъ прогулокъ они останавливались въ
контор банкира-мнялы, чтобы поздороваться съ патрiархомъ, глядвшимъ съ
дтской улыбкой на молодую красивую парочку.
- Сеньоръ консулъ! Сеньоръ консулъ!- говорилъ Самуилъ. - Я принесъ изъ
дома семейныя бумаги, чтобы вы ихъ почитали. He вс. Ихъ много, много! Мы
Абоабы старый родъ. Я хочу, чтобы сеньоръ консулъ видлъ, что мы испанскiе
ж_и_д_ы и все еще сохраняемъ память о красивой стран.
И онъ вытащилъ изъ подъ прилавка нсколько пергаментныхъ свертковъ,
исписанныхъ еврейскими буквами. To были брачныя свидтельства, акты о бракахъ
Абоабовъ съ видными семьями еврейской общины. Наверху на каждомъ документ
виднлись съ одной стороны англiйскiй, съ другой - испанскiй гербы, въ яркихъ
краскахъ и съ золотыми линiями.
- Мы англичане!- говорилъ старикъ. Да ниспошлетъ Господь многiя лта и
счастье нашему королю! Но въ силу всей нашей исторiи мы испанцы, кастильцы,
да - кастильцы.
Онъ выбралъ между пергаментами одинъ боле свжiй и блый и склонилъ надъ
нимъ свою сдую волнистую бороду и свои слезящiеся глаза.
- Это свидтельство о брак Бенамора съ моей бдной дочерью, родителей
Луниты. Вы не поймете, оно написано еврейскими буквами, но на кастильскомъ
язык, на древнемъ кастильскомъ нарчiи, на которомъ говорили наши предки.
И дтскимъ голосомъ, медленно, словно восхищенный архаичностью словъ,
онъ прочелъ содержанiе контракта, соединившаго брачущихся "по обычаю древней
Кастилiи". Потомъ перечислялъ условiя брака и штрафы, ожидавшiе каждую