"Висенте Ибаньес Бласко. Рассказы (Москва - 1911) " - читать интересную книгу автора

невсту; у него, видно, губа не дура.
И Тоно сталъ описывать бдную двушку, среди хохота товарищей, съ такими
подробностями, точно онъ раздвалъ ее взглядомъ.
М_е_н_у_т_ъ не поднималъ головы надъ работою, но былъ блденъ, какъ
будто трактирная закуска лежала въ его желудк тяжелымъ камнемъ. Онъ тоже
былъ въ эту ночь не такой, какъ въ другiе дни; отъ него тоже пахло виномъ, и
глаза его нсколько разъ отрывались отъ тста и встрчались съ косымъ и хитрымъ
взглядомъ тирана. О немъ самомъ Тоно могъ говорить все, что угодно. Онъ
привыкъ къ его насмшкамъ. Но говорить такъ о его невст?... Боже мой!...
Работа подвигалась въ эту ночь медленно и съ трудомъ. Часы проходили, а
отяжелвшiя и уставшiя отъ попойки руки не могли справиться съ тстомъ.
Духота усиливалась. Пекарей окутывала атмосфера раздраженiя, и Тоно,
который былъ бшене другихъ, началъ проклинать судьбу. Хоть бы весь этотъ
хлбъ обратился въ ядъ! Они несли собачiй трудъ въ такой часъ, когда вс
спятъ, чтобы имть возможность пость на слдующiй день нсколько кусочковъ
этого противнаго тста. Ну ужъ и трудъ!
И разозлившись окончательно при вид усердно работавшаго М_е_н_у_т_а,
Тоно излилъ свое раздраженiе на него и снова заговорилъ о красот его невсты.
Ему слдовало жениться поскоре. Этимъ онъ оказалъ бы услугу товарищамъ.
Самъ-то онъ былъ блаженный человкъ, никуда негодный, безъ всякихъ мужскихъ
талантовъ, такъ товарищи... гм... здоровые парни, какъ Тоно, помогли бы ему.
И не кончивъ фразы, Тоно выразительно подмигнулъ косыми глазами,
вызвавъ грубый хохотъ товарищей. Но веселье продолжалось недолго.
М_е_н_у_т_ъ отпустилъ крупное ругательство, и въто же время что-то огромное
и тяжелое пролетло со свистомъ, точно пуля, надъ столомъ, залпивъ своею блою
массою лицо Тоно, который зашатался на мст и ухватился за край стола, присвъ
на одно колно.
М_е_н_у_т_ъ, у котораго судорожно вздымалась впалая грудь, запалилъ въ
него дрожащими руками, съ нервною силою, цлою кучею тста, и Тоно,
ошеломленный ударомъ, не зналъ, какъ избавиться отъ этой клейкой и удушливой
маски.
Товарищи помогли ему. Ударъ разбилъ ему носъ въ кровь, и тонкая струйка
окрашивала блое тсто. Но Тоно не обращалъ на это вниманiя и вырывался изъ
рукъ державшихъ его товарищей, требуя, чтобы его выпустили. Товарищи поняли
его. Вс видли, что этотъ проклятый не собирался набрасываться на
М_е_н_у_т_а, а старался попасть въ тотъ уголъ, гд висло его платье, и
достать, очевидно, знаменитый ножъ, столь хорошо знакомый постителямъ
окрестныхъ трактировъ.
Даже работникъ, присматривавшiй за посаженными въ печь хлбами, далъ
подгорть цлому ряду хлбовъ, оторвавшись, чтобы помочь товарищамъ; но никому
не пришло въ голову удерживать оскорбителя, такъ какъ вс были уврены въ
томъ, что несчастный не пойдетъ дальше одной вспышки гнва.
Въ пекарню явился и хозяинъ, разбуженный криками и суматохою и
прибжавшiй почти въ одномъ бль.
Вс снова принялись за работу, и кровь Тоно исчезла въ тст, которое
скоро стало подниматься.
Тоно говорилъ добродушно, но отъ добродушiя его морозъ пробиралъ по
кож. Пустяки, ничего не произошло. Просто шутка, какъ всегда. Мужчины не
должны обращать вниманiя на такую ерунду. Извстное длою... мало ли что
можетъ произойти между товарищами!