"Камил Икрамов. Семенов (Повесть для старшекласников)(про войну)" - читать интересную книгу автора

в муке. Меня, честно сказать, завидки берут...
- Не знаю, дед Серафим, - ответил Семенов. - Воскресенье сегодня.
Может, гостей ждут.
К Александру Павловичу Козлову Толя относился лучше, чем другие люди
в их дворе. Может, и ненамного лучше, но все же лучше. Дело в том, что из
Толиных знакомых Александр Павлович был единственным, кто поддерживал
отношения с Вячеславом Борисовичем и в разговорах не осуждал его.
- В чужую душу не влезешь, - миролюбиво говорил Козлов. - Рыба ищет,
где глубже, а человек, где лучше. Сердцу не прикажешь...
Жена Козлова, Антонина, женщина крупная, быстрая на руку и на язык, в
таких разговорах отмалчивалась, но было ясно, что своего мужа она так
просто не отпустила бы туда, где лучше, и вовсе не согласилась бы, что
сердцу не прикажешь.
- Точно! Гостей ожидают, - подал голос дед Серафим. - Видать, важные
будут гости. Сам хлопочет.
Александр Павлович вышел к своему сарайчику и принялся колоть дрова.
Это были аккуратные и чистенькие березовые полешки, которые легко
разлетались надвое в тот самый момент, когда тяжелый колун прикасался к
ним. Такие дрова и должны быть у технорука гортопа.
Семенов вспомнил, что мать тоже собиралась напечь пирожков в честь
того, что Эльвира окончила школу, однако потом они передумали. Все равно
сегодня у Эльвиры выпускной вечер, и десятиклассники складывались заранее.
Кстати, матери предложили в больнице внеочередное дежурство, которое
оплачивалось в двойном размере.
Александр Павлович колол дрова и, опуская колун, хакал. На нем была
белая футболка с голубой буквой "Д" и белые трусы с голубым атласным
галуном. Широкие плечи, крепкие ноги, спокойное, мужественное лицо и
стрижка "под бокс" очень подходили к его спортивной одежде.
- Герой! - глядя на него из своего окошка, сказал дед Серафим. -
Другой и не больно видкий, и детей ему не надо, а господь дает. Господь
дает, а ён не дорожит.
У деда Серафима с тетей Дашей теперь тоже не было детей. Две их дочки
умерли от голода в гражданскую войну.
- И почему так бывает!.. - продолжал рассуждать дед Серафим. - Другой
и не больно видкий, и детей ему не надо, а господь дает. Господь дает, а
ён не дорожит. Ни дочь ему не надо, ни сына.
Семенов никак не отозвался на эти слова, хотя отлично понимал, кого
дед имеет в виду. Толя сердито подумал про то, что дед Серафим совсем
обленился, а тетя Даша сбилась с ног, работая на почте, еще уборщицей
где-то и еще стирая чужое белье. Несколько месяцев назад тетя Даша
отобрала у мужа штаны, чтобы тот не шлялся, где попало, а переплетал
книги. Дед поскандалил неделю, потом смирился и тихо сидел дома в
кальсонах. Впрочем, проку от его работы все равно не было.
Видя, что разговор с мальчиком не получается, дед взял с подоконника
кипу каких-то документов, которые ему предстояло переплести, поднял с полу
банку с клеем и прислушался.
Тихо было в районном городишке Колыч в то утро, когда на западе нашей
страны уже несколько часов подряд рвались бомбы и снаряды, громыхали
танки, истекали кровью первые тысячи солдат и мирных жителей. Самая
кровопролитная в истории вторая мировая война шагнула на территорию СССР.