"К.Икскуль. Невероятное для многих, но истинное происшествие " - читать интересную книгу автора

явлениями, и каждый по себе может проверить, насколько продолжительны
обыкновенно оставляемые ими впечатления. Обыкновенно они бледнеют и
рассеиваются вслед за пробуждением, если дело идет о сновидении или кошмаре,
или при наступившем переломе к выздоровлению, в случае бреда, галлюцинаций.
Достаточно человеку прийти в себя, как он сейчас же отделывается от их
власти и сознает, что это был бред или кошмар. Так я знал одного
горячечного, который, спустя час после кризиса, со смехом рассказывал о
пережитых им страхах в бреду; несмотря на очень сильную еще слабость, он уже
смотрел на едва минувшее глазами здорового человека, сознавал, что это был
бред, и воспоминания о нем не вызывали уже в нем страха. Совсем иное то
состояние, о котором я веду речь. Я никогда ни на одно мгновение не
усомнился в том, что все виденное и испытанное мной в те часы, которые
протекли, выражаясь языком докторов, от моей "агонии" и до "пробуждения" в
мертвецкой, были не грезы, но столь же реальная быль, как и моя теперешняя
жизнь и окружающая обстановка. Меня всячески старались сбить с этой
уверенности, оспаривали подчас даже и до смешного, но можно ли заставить
усомнится человека в том. что для него так же действительно и памятно, как
прожитый вчерашний день. Попробуйте уверить его, что он вчера спал весь день
и видел сны, когда он отлично знает, что пил чай, обедал, ходил на службу и
видел известных людей.
И заметьте, что я здесь не представляю исключения. Перечитайте или
прослушайте повествования о таких случаях, и вы увидете, что подобные
откровения загробного мира имели иногда, очевидно, чисто личную цель, и в
таких случаях лицу, получившему их, запрещалось рассказывать о виденном (в
известной части) другим, и хотя бы это лицо проживало после того десятки
лет, какой бы это ни был легкомысленный, слабохарактерный человек, ни ради
чего, ни даже самым близким и дорогим ему людям он не открывал тайны. Из
этого ясно, насколько свято было для него полученное приказание, и что оно
во всю жизнь, стало быть, сохраняло характер несомненной действительности, а
не продукт его расстроенного воображения. Известно также, что после подобных
случаев отъявленные атеисты становились и оставались во всю последующую
жизнь глубоко верующими людьми.
Что же это за странность, что за исключительность такая? Каким образом
вполне здоровый человек, каким, например, я знаю себя, может, вопреки общему
закону для подобных вещей, во всю жизнь оставаться под воздействием
какого-то кошмара, галлюцинаций, и даже больше того: как что-либо подобное
может изменить его самого, его миросозерцание, когда и житейский опыт, и
самые ошеломительные катастрофы в этой нашей действительной жизни сплошь да
рядом являются бессильными произвести подобную перемену в человеке?
Очевидно, тут дело не в летаргии и галлюцинациях, а в действительно
пережитом и испытанном. И принимая во внимание общую склонность людей к
забвению, вследствие чего сложилась и фраза: "время исцеляет все", всякие
потери, пережитые катастрофы, сердечные раны, не доказывает ли такая
необычайная, исключительная памятливость, что переживший подобное
происшествие человек действительно переступил через ту грозную для нас и
величайшего значения грань, за которой времени и забвения уже не будет, и
которую мы называем смертью?


Глава 31