"Александр Иличевский. Нефть" - читать интересную книгу автора

Глава 3
ЛИНЕЙКА

Нынче утром ко мне бурей ворвался Петя.
Я не успел спросонья даже шевельнуться - хотя бы мыслью: проворно - как
попугай из коробки записку-на-счастье - хватанул мою тетрадку и - канул.
Я заторможено умылся и подумал: ну и что. Жаль, нельзя будет потом
внести исправления. Решил - буду теперь прятать тетрадь под подушку.
Затем, размыслив коротко над кофе, подточил карандаш, сел на кровать,
подобрал ногу и на коленке продолжил:
"Умывание. Вода - зубы ломит: колонка еще не разошлась, а ждать
некогда. Порошок мятный, прошлогодний, комочками: щетка их не берет -
царапают десны. Ментол со временем выдохся весь, потому на соду похоже.
Сплюнул. Глянул в зеркало. В паутину трещинок поймался живой блик. Далее в
зеркале - зарешеченное окошко: в ячейке шевелится шершавый лист инжира:
прикрыл тугой зеленый плод, на его полюсе тужится капелька млечного сока:
муравей в ней вязнет усиком - пьет. Застыл. Исчез. Пора проснуться до конца.
Еще две пригоршни воды. Блик дергается, как веко, и, медленно перемещаясь,
вытягивает за собой паутину: вдавливаю в зеркало палец.
Я сильно загорел - в тон карих зрачков. Белки дико проглядывают, как
пятнышки теперь чужой бледнолицости.
Завтрак. Полез за кастрюлькой в стенной шкаф. Табуретка подломилась
треножником (о, разруха!): и, падая, смел с полки корзинку с овощами.
Приземлился в упругую россыпь лиловых игрушечных цеппелинов и помидорное
месиво. Собрал, убрал, с коленки стер ладонью сок, слизал с солоноватого
локтя и вдруг понял - внезапно и жутко, как пешеход проваливается в коварный
люк, что все совершаемые сейчас мною движения не случайны, что в них есть
какое-то усилие припоминания, примерки уже однажды бывшего - так ли оно
сидело на мне.
Сломил чурек, разрезал вдоль, сложил толщиною в палец жареные
баклажаны, сверху веточку рейхана. Поставил на огонь кастрюльку. Вода
вскипела. Яйцо, конечно, лопнуло, распустилось белковой розой. Глядя,
вспомнил, как в детстве старуха-соседка лечила от испуга: когда меня сбила
машина (не сильно, только крепко толкнула). Завела к себе, приставила к
стенке, миску с водой уравновесила на макушке, что-то страшное шептала,
плавила воск, разом на голову выливала. Потом показала, что получилось:
кверху брюхом игрушечная легковушка. Старуха говорит:
- Вот твой испуг.
Хотя я бросался под колеса "рафика" неотложки, поскольку Петя закричал,
что видит маму на той стороне улицы. Вот я и бросился от восторга наперерез
движению. Отлично помню кривую улыбочку своего братца, когда его привела
Циля к нам с мамой в больницу.
Я попросил ведунью поиграть с машинкой. Не дала.
Скандал. Циля случайно проснулась, очнулась, ожила. Выходит босая,
сообщает, что кто-то увел у нее босоножки.
Я понял: велики, потому-то задник и соскочил - и звучали шаги не мерно,
приволакивала подошву, чтоб не споткнуться.
Глотнул горьким залпом кофе и кинулся опрометью, поскольку якобы