"Александр Иличевский. Нефть" - читать интересную книгу автора

опаздываю к открытию касс. Если бы не испарился, был бы обвинен и в
босоножках тоже...
Двор. Поземка из струек опавшего цвета акации, россыпь сочно
разбившихся за ночь ягод тутовника. Благодать утренней свежести, которая
через час-полтора истает: небо зловеще бледнеет. В полдень, как слезы на
сыре, проступят капельки нефти на недавно положенной на углу нашей улицы
асфальтовой заплатке.
Остановка. Прислонившись к фонарному столбу, на корточках сидит Сашка
Аскеров: плечи на прижатых к груди коленях, прищуренный вид, с сигаретой
между большим и указательным. Он по-солдатски прячет ее в ладонь, в общем -
натурально, амшара приблатненная, но при этом - взгляд какой-то умудренный,
печоринский, что ли. Я ему:
- Давай, в авиакассы сгоняем.
Сашка, мучительно затягиваясь:
- Не, не могу. Сегодня ночью с паханом обои клеил - днем жарко, да-а.
Спать хочу - умираю.
Сашка цыкает длинным плевком в сторону и смотрит хитрованом - пойму ли
его признание:
- Короче, ночью Америку слушал. Ну там, "47 минут джаза", знаишь?..
"Лав суприм", слышал? Джон Колтрейн, короче. Я чуть не умер, клянусь, да-а.
Пахан тоже.
- А я вчера в Кирова парке чуть не умер, - говорю.
- Ай, говорил я тебе, зачем ходишь где хочишь?! Ты, что! жить не
любишь?
- Люблю.
- Ну, короче. Потом купаться ходили. Меня тюлень в плечо укусил -
зверь, да-а! (Сашка задрал рукав футболки, показывая ободок запекшихся
ранок.) - Заплыл далеко, без трусов. Вода-а-а, кейфуй - не хочу. Кругом -
космос, как в небе плывешь, клянусь. Верх и низ - одно и тоже, получается.
Вода тоже светится. Я на спине расслабился, у меня вот тут, - он горячо
ткнул под сердце, - Колтрейн фигарит, и тут - как цапнет! Я думал, умру.
Поболтав еще с Сашкой, дождался троллейбуса - впрыгнул, уселся.
Стоп. Остановка "Кинотеатр Низами". Моторы взвыли и спинка сидения
упруго понесла меня по городу.
Через два года Сашка погибнет.
В течение нескольких месяцев двухсоттысячное население Арменикенда
будет покидать Баку. По воздуху - в Ереван, в Ростов и в Москву, на
паромах - в Красноводск. Погромы будут следовать один за другим. Но только в
январе десантные части войдут в город, чтобы спасти партийных крыс от
виселицы, поставленной "Народным фронтом" у горсовета. Солдаты, по тревоге
поднятые в воздух из-под Рязани, после высадки будут очумело думать, что
это - Афган. Десантники, ютясь на БТРах, раз за разом будут врезаться в море
воющей толпы. Мой загремевший из-за проваленной сессии в армаду однокурсник
Миша Бабанов тогда получит три ножевых. Нежные малиновые шрамы, уже дембелем
вернувшись с комиссовки, задрав рубашку и спустив джинсы, он покажет нам в
туалете на большой перемене. (На бедре шрам окажется похож на след от тугой
чулочной подвязки.) Сползая с брони и теряя сознание, Мишка опорожнит рожок
в облепившую их машину толпу. Еще раньше Сашка укроет у себя семью своего
друга, Гамлета Петросяна. Соседи сообщат толпе. Погибнут все, кроме Эмки,
одиннадцатилетней сестры Гамлета - Сашка выбросит ее в окно. Эмка пушинкой