"Явдат Ильясов. Пятнистая смерть." - читать интересную книгу автора

глаза их отразили, как бронзовые зеркала, волну тревоги, что взметнулась в
их любящих сердцах.
- Я хочу, - вождь вынул из ножен прямой нож, провел рукой по желтому
клинку из медного сплава, - я хочу встретиться с Пятнистой смертью.
Томруз попятилась к шатру. И вдруг резко вскинула кверху ладонь.
- Черный вестник!
Рука женщины, казалось, дернула, потянула за собой на невидимых
шнурах взоры отца и сына - оба дружно подняли к небу вопрошающие глаза.
Высоко над лужайкой, заходя слева от старейшины, делал круг парящий
коршун. Смирение. Сник Спаргапа. Нахмурился сакский вождь.
Черный вестник!
Этих коршунов - пропасть в чангале. Они постоянно летают у становища,
жадно выискивая пищу, и слева заходят, и справа, но никто не обращает на
них внимания, пока в племени мир, пока в палатках тишина. Но стоит
случиться несчастью - и коршун уже замечен, и коршун повинен в беде, саков
постигшей.
Коршун слева пророчит смерть.
Старый вожак тронул пальцами лезвие, опустил нож.
- Что-ж! Человек не только жизнью своей, но и смертью родному
семейству, кровному роду и племени служить обязан. Спаргапа! Собери людей.
Взмах руки - и Белый отец, не глядя, вогнал длинный нож в кожаные
ножны.
Юнец, в чьей груди полудетская жалость к отцу боролась, как с огнем -
вода, с весельем предвкушением схватки в чангале, резво, как
жеребчик-трехлеток, сорвался с места.
Томруз сидела на примятой траве, закрыв узкой ладонью бледное лицо.
- Томруз, - тих-тихо позвал старик.
Она повернулась, обняла колени мужа, глянула снизу в его мерцающие
глаза слепыми от горя глазами. Искривленный рот женщины издавал неслышный
вопль.
- Не убивайся, Томруз, так не надо.
- Сколько у нас молодых, их послал бы.
- Дело молодых - жизнь, смерть - дело старых.
Вождь опустился на корточки. Бережно взял руку жены, приложил к
волосатой груди и запел без слов, завыл негромко сквозь косо сцепленные
зубы.
Томруз тихо зарыдала.
Высоко над лужайкой, заходя слева от Белого отца, делал новый круг
парящий коршун.
Охотники двинулись в гущу зарослей. Чангала угрожающе затаилась.
Где-то в ее глубине, в непролазных дебрях, бродила Пятнистая смерть.
Сильная и неутомимая, хитрая и неуловимая, она держала в страхе всю
речную пойму. Пятнистая смерть убивала мгновенно. Двадцать пять
человеческих шагов - таков был прыжок свирепой хищницы. Уступая в размерах
льву и тигру, она вдвое превосходила первого упорством и свирепостью,
второго - умом и ловкостью.
Случалось, люди находили пропавших коров застрявшими среди ветвей
высоко над землей. Какой вихрь мог подхватить столь тяжелых животных и
кинуть на вершину ясеня или черного вяза?
Их втаскивала на дерево Пятнистая смерть.