"Явдат Ильясов. Башня молчания " - читать интересную книгу автора

Александр Македонский. Это выдуманный Искандер. Не был он никогда святым
старичком! Видишь ли, он жил задолго до пророка.
- Как - до пророка?
- Ну, пророка тогда еще не было.
- Как это - не было?
В мастерской стало мрачно, невесело, зябко. Как в зимнем голом саду с
черными и мокрыми от дождя ветвями.
- Ну, не было его еще. И мусульман в ту пору не было.
- Не может быть!
- Пророк, да будет тебе известно, родился чуть ли не через тысячу лет
после Искандера Зулькарнайна.
- Но... но ведь Искандер Зулькарнайн... сам был пророком, ниспосланным
в этот мир до Мухамеда? - вскричал возмущенный художник.
- Нет. Никакой он не пророк, защитник справедливости и охранитель
законности, каким его изображает Фердоуси. Он был громилой, захватчиком. И
чалмы не носил. Молодой, краснолицый, рыжеволосый и пьяный язычник, умерший
тридцати трех лет от роду. А ты представил его с белой бородкой, в голубом
халате. Это все - неточно, потому и недостоверно. Знай: достоверность на
картинах и в книгах достигается неукоснительной точностью деталей. Говорят,
по изображениям на римской колонне императора Траяна можно до мельчайших
подробностей изучить снаряжение, оружие и военный быт его времени.
Омар снова взял первый лист. Жаль. Сделано бесподобно! Но сколько сил
затрачено впустую...
- Юнаны (греко-македонцы) одевались по-своему. Они носили короткие, до
колен, хитоны, сандалии. А у тебя они здесь, - он показал второй рисунок, -
в длиннющих халатах, в сапогах с кривыми носами. Неправильно! - Омар с
досадой бросил листы. - И шлемы у них были гребенчатыми, а не островерхими.
У твоих - кривые сабли, но сабель в те времена еще не было. Их изобрели,
вместе со стременами, гораздо позже ваши же тюрки.
- Но ведь... у нас так принято их рисовать, - скис Сафар.
- У массагетов, древних жителей хорезмийских пустынь, было принято
своих стариков, доживших до семидесяти, убивать. Что же, и нам следовать их
примеру? Никогда жизнь не сдвинется с места, если мы будем делать только то,
что принято...
Омар сплюнул, заложил руки за спину и вновь двинулся в свой обычный
путь от стены к стене. От стены к стене...
- Лестно, конечно, изобразить великого Искандера мусульманским святым!
И Аристотеля, его учителя, скажем, тюрком из Шаша. Чтоб тем самым возвысить
тюркский народ. Но история не терпит натяжек! - Омар стиснул кулак. -
История сурова! Она кровава. Ее надо точно знать. И нельзя улучшать,
приукрашивать, облагораживать в угоду нашему веку, не менее суровому и
кровавому.
- Тюркам, братец, - сказал Омар назидательно, - и без того есть чем
гордиться. - У них своя богатая история.
- Но эмир Аргуш меня засмеет, если я нарисую царя Искандера с голыми
ногами, в юбке до колен. И в шлеме с петушиным гребнем.
- Ну, если все дело в том, чтобы ублажить Аргуша и заработать деньгу,
нарисуй Искандера в лохматой туркменской папахе. Точно в цель попадешь.
- Было, не было... - Сафар сердито сложил листы и кинул их на полку. -
Но бог-то был, всемогущий, единый, объясняющий все?