"Владимир Ильин. Сеть для игрушек" - читать интересную книгу автора

познания мои в этой науке гораздо шире, чем, скажем, в астрофизике,
однако, если в ближайшее время собираешься выдавать себя за ученого, не
мешает освежить свои познания с помощью конспекта, специально
подготовленного для меня в Центре. К концу поездки я невольно прихожу к
выводу о том, что криминология, как и астрология, основывается на
довольно-таки извращенной интерпретации всем известных фактов.
Чего стоят, к примеру, такие постулаты некоторых криминологов
относительно личности убийцы, как: "Типичный убийца всегда пьян"?! Или:
"Насилие представляется преступнику некоей очищающей силой, которая
освобождает его от комплекса неполноценности, от отчаяния и от
бездеятельности". Как практик я решительно не согласен с подобными
утверждениями. Те убийцы, с которыми мне приходилось иметь дело за
двадцать лет оперативной работы, как правило, не были пьяницами и уж ни в
коем случае не забивали себе башку апологетикой насилия как очищающей
силы. В крайнем случае, они могли бы согласиться, что путем насилия
действительно можно кое-что очистить, но не свою душу, а, например,
кошелек или квартиру ближнего...
Над головой звучит мелодичный сигнал, и приятный женский голос
объявляет:
"Уважаемые дамы и господа, до прибытия в Интервиль осталось пятнадцать
минут.
Просим вас не забывать в вагоне свои вещи".
По отношению ко мне эта просьба звучит нелепо, так как я не обременен
излишком багажа. Я закрываю свой комп-нот, сую его в "дипломат", где
покоятся мои скудные пожитки, и начинаю облачаться в одеяние, которое
более всего подобает путешествующим криминологам, изо всех сил пытающихся
сойти за обыкновенных туристов, чтобы в ходе странствия по городам и весям
набрать побольше материала для очередной научной статьи, а если повезет -
то и для целой монографии.
Поэтому одежда моя заключается в живописных шортах до колен, черной
майке навыпуск с невнятной эмблемой на груди и кепке с длинным козырьком.
Не дожидаясь напоминания женского голоса о том, что дальше Интервиля
поезд не идет, я выбираюсь из купе и следую к выходу. Состав мягко снижает
скорость и вкатывается под высокие стеклянные своды вокзала. К двери
вагона подают длинную кишку эскалаторного перехода, который доставляет
пассажиров в зал таможенного досмотра. Как всякий уважающий себя вольный
город, не входящий в состав каких-либо государств, Интервиль имеет
склонность к подобным формальным процедурам, создающим у его гостей
впечатление, что они прибыли в другую страну.

Когда приходит моя очередь предстать перед бдительным взором
таможенного инспектора, я абсолютно спокоен, потому что не везу ничего
запретного. Никакого оружия, никаких наркотиков, никаких краденых
бриллиантов и тайно вывезенных золотых слитков. Вероятно, этим я обманываю
ожидания человека по ту сторону барьера, потому что он трижды просвечивает
мой потертый "дипломат" разными устройствами, чуть ли не инфракрасным
взглядом изучает мои почти подлинные документы и только тогда со вздохом
разочарования разрешает мне следовать восвояси.
До полудня еще далеко, но уже сейчас город плавится от жары, и даже
близость моря не спасает от зноя. Все вокруг нестерпимо блестит, потому