"Наталия Ильина. Страшнее пистолета " - читать интересную книгу автора

решением согласилась и судебная коллегия Верховного суда. Успокоиться бы
общественности! Но они успокоиться никак не хотели, продолжая письменно и
устно оспаривать решение суда. О, конечно, бывают люди, хлопочущие из одного
только сжигающего их чувства неудовлетворенной справедливости... Эта ли
благородная страсть руководила нашими общественниками?
В учреждение, где работала Гаврилова, поступило письмо от группы лиц,
возглавляемой все теми же Кореневым, Павловым и Федяевой. В письме, помимо
прочего, утверждалось, что Гаврилова: а) повинна в смерти своего первого
мужа и б) что звание заслуженной артистки она получила не по заслугам, а по
знакомству. Авторов письма вызвали и сообщили им, что их обвинения
бездоказательны и ложны. Авторов это нисколько не обескуражило. "Сигналы"
продолжались.
Сначала телефонный - в учреждение позвонил Павлов и сообщил разные
порочащие Гаврилову сведения. Затем вновь пришло письмо, подписанное нашими
старыми знакомыми: жильцы, дескать, дома удивляются, как терпят на работе
Гаврилову, которая много лет была связана с уголовным преступником. Затем
еще письмо, советующее "обратить на Гаврилову серьезное внимание". Это
письмо было подписано так: "Общественный инспектор райфо Коренев". А
обратный адрес был такой: "Советский комитет ветеранов войны". Однако ни
райфо, ни комитет в составлении письма участия не принимали, писать его не
поручали и ничего учреждению, где работает Гаврилова, не советовали. Писал и
советовал лично Коренев.
Как видите, наши пожилые активисты пристегивают к своим "сигналам" то
жильцов дома, то домком, то другие уважаемые учреждения. А действуют в
основном по собственной инициативе.
Так, пока т. Коренев по собственной инициативе писал письмо, т. Павлов
по собственной инициативе "проверял" приятельницу Гавриловой. Зашел в ЖЭК
дома, где приятельница проживает, отрекомендовался "представителем
общественности" и долго выспрашивал: кто эта приятельница, да что...
И Федяева не сидела сложа руки. Трудясь на общественных началах в
домкоме, Федяева с отменной быстротой реагировала на каждую жалобу, которую
писала в домком соседка Гавриловой - Селиверстова. Немедленно вслед за
очередной жалобой в квартире появлялась т. Федяева - то в качестве
представительницы домкома, то в качестве члена санитарной комиссии. Побывает
в квартире и тут же сигнализирует на работу Гавриловой. Нелегкую жизнь вела
администрация этого учреждения! Ей приходилось вникать во все тряпки, тазы,
не туда поставленные тумбочки и не там хранящуюся обувь своего сотрудника.
Кроме описания местоположения тазов и обуви в сигналах содержались
жалобы на грубость Гавриловой и невоздержанность ее языка. Последнее было
чистой правдой. Гаврилова не идеал добропорядочности, и вообще соседки одна
другой стоили... Но если Селиверстова во время визитов общественности
хранила кроткое молчание, то Гаврилова вела себя буйно, помогая Федяевой
оживлять "сигналы" яркими деталями...
Но согласитесь: если к вам в дом постоянно является одна и та же дама,
распространяющая о вас разные гнусные слухи, то это неприятно! Ругать ее,
конечно, не следует, но вот просить общественность поручать визиты
кому-нибудь другому - на это-то Гаврилова имела право. Она и просила. Она
спрашивала: "Но почему всегда Федяева?" Не знаю, что отвечали Гавриловой на
этот вопрос, но зато хорошо знаю, почему всегда Федяева... Ее не надо было
упрашивать. Она по первому зову - и даже без зова - готова была кинуться в