"Ясуси Иноуэ. Охотничье ружье; Письмо Секо; Бой быков (Три новеллы)" - читать интересную книгу автора

разбухшего штата, создала типографию и вечернюю газету, переведя в эти
поначалу дочерние предприятия значительное число работников. И первой же
кандидатурой на пост главного редактора вечерней газеты стал Цугами. Правда,
по возрасту - ему только исполнилось тридцать семь лет - он не очень
подходил для столь ответственного поста, но не было в редакции другого
человека, способного создать совершенно новый тип издания, которое могло бы
выдержать конкуренцию с другими вечерними газетами, выраставшими в то время
как грибы после дождя. К тому же Омото, которого прочили в директора, был из
киношников и не разбирался в газетном деле, поэтому нужен был человек, не
только обладающий редакторской хваткой, но и способный умело и безошибочно
руководить всем газетным хозяйством. А Цугами еще в бытность свою в газете
Б. сумел хорошо проявить себя и с этой стороны.
Заняв кресло главного редактора "Новой осакской вечерней газеты",
Цугами смело перешел на горизонтальный набор, что было тогда в новинку, и в
подготовке материала сделал упор на литературность и развлекательность,
ориентируясь на читателей из среды городской интеллигенции и служащих. При
оценке заметок, отборе и размещении материала в первую очередь учитывалось,
насколько он остроумен. Время показало, что выбор сделан правильный. Газета
пользовалась успехом среди служащих и студентов Киото, Осаки и Кобе и
быстрее других раскупалась в киосках и у уличных разносчиков. Читателей,
привыкших к серым, ортодоксальным газетам военного времени, действительно
привлекал свежий, необычный стиль "Новой осакской". Один молодой
профессор-юрист даже назвал ее газетой для интеллигентных шалопаев. В самом
деле, какой-нибудь эстетствующий поэт мог бы обнаружить в ее статьях эдакую
небрежность, легкость мысли, мотивы пустоты, бесцельности жизни - то, что
находило отклик в сердцах молодых городских интеллектуалов. В новом стиле
газеты отразились тщательно скрываемые Цугами черты его собственного
характера, которые лучше других разглядела в нем Сакико, Сакико жила с
Цугами уже более трех лет. Они познакомились еще во время войны. Она не раз
уходила, потом снова возвращалась, грозила порвать с ним окончательно, но
так и не исполнила свою угрозу.
- Никто, кроме меня, не знает, какой ты хитрый и коварный авантюрист, -
только я, одна я! - Сакико не раз говорила так. когда пребывала в хорошем
настроении. Причем в глазах ее появлялся загадочный огонек, словно она
давала понять, будто таким сделала Цугами ее любовь. Бывало и так, что те же
самые слова она произносила по-иному - в тоне порицания своего любовника.
У Цугами была жена и двое детей, которые во время войны эвакуировались
на родину в Тоттори, да так там и остались. Муж Сакико - друг Цугами еще со
студенческих времен - погиб на фронте, но его останки не были найдены и
доставлены в Японию. Любовная связь, возникшая между Сакико и Цугами, до сих
пор оставалась их тайной - даже друзья-газетчики, обладавшие на такие дела
особым нюхом, не догадывались о ней. Сакико относила это за счет
необыкновенной хитрости Цугами.
Овдовев, Сакико стала часто обращаться за разными советами к Цугами,
как к другу своего погибшего мужа. Однажды она пришла к нему домой. Был
жаркий летний вечер. Цугами, незадолго до того вернувшийся с работы, даже не
переодевшись, с усталым видом сидел в соломенном кресле, прихлебывал виски и
уныло глядел перед собой.
Увидев Сакико, он вскочил, застегнул пиджак на все пуговицы и предстал
перед ней как всегда собранным и элегантным. Но Сакико успела заметить,