"Ясуси Иноуэ. Сны о России" - читать интересную книгу автора

решено, по-видимому, переждать непогоду. К тому времени на пристани
собрались и островитяне, с интересом наблюдавшие столь редкое зрелише.
Русские и японцы до самого вечера бесцельно слонялись близ пристани - все
были слишком взволнованы, чтобы продолжать работу.
На следующий день корабль опять появился у входа в бухту. Но северный
ветер не утихал, а волны вздымались еще выше, чем накануне, и парусник вновь
ушел в открытое море. Спустя час разнеслась весть, что ему удалось зайти в
соседний залив, и все поспешили туда. Невидимое шел рядом с Кодаю, но на
полпути не выдержал и побежал. Кодаю бросился следом. Когда они поднялись на
небольшой холм, их глазам предстала безрадостная картина: корабль терпел
бедствие - то ли оборвалась якорная цепь, то ли он налетел на прибрежные
рифы... Время от времени ветер доносил крики о помощи. От тонущего корабля
отвалили две шлюпки. Парусник медленно накренился, будто только и ждал этого
момента, и стал заваливаться набок. Все это напоминало страшный сон.
- Может быть, сумеем его починить? - Невидимов старался перекричать
свист ветра.
- Вряд ли, - ответил Кодаю, - ведь корпус разломился надвое.
Невидимое захрипел, словно смертельно раненное животное.
Кодаю вспомнил, как три года назад разбился о прибрежные скалы их
"Синсе-мару". Теперь то же самое случилось с русским кораблем.
Команда парусника состояла из двадцати четырех человек. Он вез большой
груз шкур, собранных на Командорских островах, и должен был захватить на
Амчитке людей Невидимова, с тем чтобы доставить их на Камчатку.
В течение нескольких дней русские снимали с парусника все, что еще
можно было спасти. Японцы помогали им в этом.
- Когда можно ожидать прибытия следующего корабля? - спросил Кодаю у
Невидимова.
- Я хотел бы спросить об этом у вас, - ответил Невидимов.
Тот же ответ получил Кодаю и от русских, прибывших с потерпевшего
крушение корабля.
Люди Невидимова совсем пали духом. Были расстроены и японцы. Правда,
они и сами не знали, к лучшему или к худшему изменилась бы их судьба, если
бы они поплыли в Россию, а поэтому, в отличие от русских, не так глубоко
переживали гибель парусника. Многие из русских стали вести себя буйно -
отказывались работать, отбирали у островитян водку, напивались до
бесчувствия и по малейшему поводу вступали в драку. Никакие приказы
Невидимова на них не действовали. Японцы старались обходить их стороной.
Другие, напротив, впали в меланхолию. Тоже перестали работать, распустили
нюни, то и дело вспоминали о женах и детях, об оставленном отчем доме и даже
плакали. Есомацу нередко передразнивал их на потеху остальным японцам.
Спустя месяц с небольшим Невидимое пришел к Кодаю за советом.
- Не представляю, когда здесь появится новый корабль, - начал он
разговор. - За теми, кого привезли нам на смену, судно должно прибыть года
через три-четыре. Но хватит ли у нас сил ждать? Может случиться, что корабль
не придет и через десять лет. К тому времени в России о нас забудут. Вот я и
подумал: надо самим построить корабль и добраться до Камчатки - другого
выхода нет. А до Камчатки доберемся- дальше уж полегче будет: по суше все
же. Я так считаю, что и вам проще будет попасть на родину, если сначала вы
переправитесь с нами на материк. Дело за кораблем. Думается мне, если начнем
строить вместе - может, и выстроим.