"Евгений Иорданишвили. Рубин богдыхана (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Лишь небольшой снежник был на перевале, но, измученный голодом, он чуть не
скатился по нему на гладкие, будто отполированные камни, обрывающиеся в
пропасть. Теперь он шел по дну высохшего озера, испещренному следами
зверей. Вот архарьи копытца, а рядом осторожные петляющие следы большой
кошки - снежного барса. С тайным трепетом оглядывался Степан, ища один
след. Только бы не здесь, не сейчас. Он не видел никогда этого следа, но
чувствовал, если увидит - узнает сразу.
Ущелье, по дну которого текла ничем не примечательная речка, спускалось
все ниже и ниже. Остались наверху пышные луга с неведомыми и пряными
цветами, снова пошли осыпи и скалы. Осыпи были живые и коварные, но Степан
уже научился обманывать их. Как можно быстрее проскакивал он опасные
места, а вслед за ним уже безвредные сыпались сверху камни, и вся грузная
масса осыпи сползала в реку.
Сейчас тяжело бежать, голод подтачивал силы. Все чаще он присаживался
отдохнуть. Встав однажды с камня, Степан посмотрел вперед и закрыл лицо.
Начинался мираж, хорошо знакомый ему еще со времен побега в хорезмской
пустыне. Смочив лицо водой из реки, он решительно глянул вперед - мираж не
исчез. Тогда он осторожно, боясь спугнуть видение, пошел вперед. Он
подошел вплотную, и мираж не дрогнул, не рассеялся, а приветливо кивнул
ветвями. Давно покинутая, но не забытая родина стояла перед ним в образе
стройной кудрявой березки. Как она родилась в этом суровом краю, какими
ветрами занесло сюда родное семя? Степан гладил ее тоненькие веточки,
слизывал сок, светлыми каплями стекавший по стволу, смеялся и плакал.
Потом, мысленно попросив прощения, вырезал из ее веток две хорошие стрелы,
заботливо перебинтовав нанесенные березе раны кусками своей полуистлевшей
рубахи.
Уже через малое время он пожалел об обиде, нанесенной березке. Появились
другие деревья, более высокие, с шумящими, как в настоящем лесу, кронами.
А вот целый куст берез, пять их растет из одного мощного корня, свисающего
со скал над водой. Скоро стены ущелья раздвинулись, и долина широкой реки
открылась перед ним.
Это была сказочная страна, спрятавшаяся за снежными горами и черными
пустынями. Полоса деревьев тянулась вдоль реки, перемежаясь изумрудными
заливными лугами. Кусты шиповника, усеянные розовыми и белыми цветами,
соперничали по росту с вечнозелеными деревьями, отдававшими запахом лавра.
Крупный заяц выскочил из-под ног и уселся в пяти шагах, почесывая бок. Тут
же он стал жертвой березовой стрелы, и Степан по-волчьи жадно хлебнул
теплой крови зверька. Потом запалил костер и впервые за четыре дня наелся
дотемна в глазах.
Утром проснулся от шелеста крыльев над головой. Большая, нестерпимо синяя
птица сидела на ветке, кося на него бусинку глаза. Улыбнувшись, он хлопнул
в ладоши и вскочил. Солнце было высоко. Лес шумел, соперничая с гулом
реки. Он знал теперь место по карте. Знал эту реку. Уже недалеко
святилище, ему теперь надо забирать влево, ведь сделан большой обход. Он
вздрогнул, опять вспомнив ту ночь и залитый светом луны облик оборотня.
Пройдя по лесу, подстрелил еще двух зайцев, выбежавших прямо на него. В
одной из мелких проток заметил какое-то серебристое сияние в воде. Это был
густой косяк рыбы. Завалив камнем узкую горловину протоки, Степан начал
прямо горстями выкидывать на берег живую рыбу. Он никогда не видел такой.
Ее брюхо было шире спины, и большая голова составляла почти треть туловища.