"Наталия Ипатова. Леди декабря" - читать интересную книгу автора

дождь шелестит по шиферной крыше. Знаю я эти дожди. Нудная многодневная
ностальгическая морось, от которой огурцы покрываются мучнистой росой, а
земляника заболевает серой гнилью. Странные предпочтения у местного духа,
за которого я сперва, с перепугу, едва не принял Афродиту. Вряд ли даже
ради ее прекрасных глаз и необъятных форм Имант стал бы самолично добывать
жемчуг.
Я готов был ошибиться еще раз, когда в гостиной мы наткнулись на молодую
девушку, выразившую при виде моего спутника совсем иные чувства.
- Ну наконец! - воскликнула она, бросая веничек из перьев, которым
обметала пыль с фарфоровых статуэток. - Мы все тут уже позеленели и скоро
заквакаем.
Ага, сообразил я, это его Пятая колонна. У меня возникло и ширилось
подозрение, что Имант, помимо всего прочего, готовит соседскому месяцу
нечто вроде аннексии. Девушка, кажется, была вполне в его вкусе, такая же
оживленная, инициативная и хорошо сложенная, как его бронзовотелые
вакханки, с упругой свежей кожей, блестящими глазами и каштановыми косами,
такими длинными, что, по моим расчетам, она могла бы на них сидеть, не
особенно запрокидывая голову. Обыкновенно явления Иманта свету
сопровождались целыми стадами нимф вроде этой, однако именно с нею он был
особенно сдержан.
- Привет, Бируте, - сказал он ей. - Как у нее дела? Чем занимается?
Пухлые губки обиженно надулись.
- А что ей сделается? Целый день не то дрыхнет, не то мечтает под шум
дождя. Ей нравится!
- Вот, - Имант подтолкнул меня локтем, - знакомься. Это Дмитрий. Недавно
из Внутреннего Мира.
С его стороны это было самое настоящее свинство, ведь он совершенно
сознательно приносил меня в жертву. Впрочем, справедливости ради следует
отметить, что и в друзья мне он никогда не набивался. Условлено же было,
что он помогает мне до тех пор, покуда ему это выгодно. А кроме того,
по-моему, было бы абсолютно бесполезно взывать к этике такого, как Имант.
В мою сторону немедленно состроили брезгливую гримасу, я только плечами
пожал, и спустя минуту презрительного молчания Бируте наконец раскололась.
- Давно отдыхали в Юрмале?
- Девочка, - ответил я ей, - в Юрмале теперь отдыхают только аборигены,
потому что, чтобы туда попасть, нужно оформлять визу и загранпаспорт. И
те, кто могут себе это позволить, предпочитают мотать на лето в Анталию
или на Кипр, где и цены пониже, и лица... поулыбчивее. Латвия - суверенное
государство. За что боролись, на то и напоролись. Сбылась мечта идиотов.
Так что я теперь для вас иностранец, барышня. Со всеми вытекающими отсюда
претензиями.
Ответить на мое хамство достойно она не могла по причине недостаточной
бодрости ума, а потому сочла удобным ретироваться, оставив нам поле боя.
Имант поглядел на дверь, за которую ускользнули каштановые косы.
- Что-то я не совсем понял ее телодвижения в твой адрес.
- В этом с тобой весь цивилизованный мир солидарен, - отозвался я,
переводя дух. - В наиболее концентрированной форме это называется -
фашизм. Но у тебя этого нет. И слава богу.
- Слава мне, - кивнул Имант. - Я до этого не додумаюсь.
И двинулся вперед по расчищенному мною пространству.