"Наталия Ипатова. Король забавляется (Король-Беда и красная ведьма - 2)" - читать интересную книгу автора

образом ради кого попало...
- И со мной был Кеннет.
- Ах, ну конечно, как я мог забыть про Кеннета! В его обществе ты всегда
можешь чувствовать себя как за каменной стеной! Он штаны-то способен
завязать или должен помогать себе зубами?
- Король, - процедила сквозь зубы Аранта, - ты знаешь, что такое грех?
- Грех - это все, что выходит за рамки круга "домик, садик, спутник
жизни". Да, я знаю, что такое грех. Но, боюсь, мы вкладываем в это понятие
слишком разный смысл.
- А Кеннет аф Крейг великолепно мечет нож.
Она умолчала о том, что Кеннет мечет нож во входную дверь, лежа навзничь
на низкой тахте в прихожей ее покоев. Монотонно, раз за разом, в одну и ту
же точку, с абсолютно неподвижными глазами, и от этого повторяющегося,
непрекращающегося стука она иной раз сама готова его убить. Фраза
прозвучала примирительно, а ей только того и было надо.
- Больше так не делай, - попросил Рэндалл, и она согласилась с неискренней
готовностью:
- Не буду.
Молчание объяло их, и осмелевшие вечерние тени поползли из углов. Рэндалл
погрузился в себя, явно не желая покидать теплый уютный угол, где мог
позволить себе ничего не делать. Насколько Аранта знала, он подписывал
бумаги за едой и читал в постели. И почти никогда не оставался наедине с
собой. И только магия питала и подстегивала его, служа ему и огнем, и
дровами, но такой нагрузки не выдержит ни одна магия на свете. Ей
захотелось прикоснуться к нему. Захотелось стать уютной тьмой, и
одиночеством, и теплым светом огня, что льнул к его вискам. Всем тем, от
чего он получал отдохновение. Неведьмой, чтобы он не рассматривал ее как
силу, которую следует иметь в виду в плане возможного противостояния. Если
бы только он позволил себе быть с нею... слабым.
- Ладно, - наконец вымолвил Рэндалл, с усилием поднимаясь. - Ладно. Скажи
этому, пусть заходит.
Мэтр Уриен вошел, повинуясь, и остановился, пропуская короля мимо себя к
двери.
- А, да, - окликнул его Рэндалл от дверей. - Здесь раньше был другой. Мэтр
Эйбисс Уолден. Такой старый. Вы не застали его? Что с ним стало?
- Нет, что вы, Ваше Величество, - ответил Уриен из пыльного полумрака. -
Мэтр Эйбисс Уолден давно умер. Это был мягкий и слабый пожилой человек.
Сердце не выдержало.
- Как жаль, что он не дождался. Мне было за что его отблагодарить.
Словно ослепительная молния ударила наискосок, прорезав пространство
библиотеки, когда сухим, твердым и словно для одной только этой минуты
поставленным голосом, каким на памяти Аранты никто и никогда не говорил с
королем, мэтр Уриен добавил:
- Да, разумеется, ведь он умер под пыткой. Заинтересованным лицам очень
хотелось узнать, насколько он был причастен к одному... исчезновению из
крайне строго охраняемой комнаты.
- Ты... - Впервые на памяти Аранты Рэндалл Баккара потерял при ней дар
речи. - Что ты обо всем этом знаешь? Ты обвиняешь в этом меня?.. Ты...
Не сказав, что хотел, он развернулся на каблуках, устремился к камину,
стремительным движением схватил со стола и сунул в огонь канделябр с