"Наталия Ипатова. Король забавляется (Король-Беда и красная ведьма - 2)" - читать интересную книгу автора

ребенка. Какое-то смутное неудовлетворенное ожидание, которое заставило ее
согласиться на предложение Рэндалла занять несколько комнат в одном крыле
и пользоваться ими как своими, хотя по своим средствам она вполне могла
купить дом. Она даже не ночевала ни разу под другой крышей.
Не сопровождаемая никем, она поднялась по всем этим бесчисленным лесенкам,
выполнила все обязательные повороты на площадках - она могла сделать это с
закрытыми глазами. Стража салютовала ей, как военачальнику крупного ранга,
и она чувствовала себя при этом так, словно могла прихлопнуть любого из
них, как муху, и больше о нем не вспоминать. Она могла сделать то же самое
и с персоной более высокого ранга. Главным в этом деле было то, чтобы они
сами об этом знали.
Какая высокая и неимоверно тяжелая дверь! Однако всякий раз, открывая ее,
Аранта стыдилась прибегнуть к посторонней помощи, хотя здесь всегда
дежурили двое дюжих молодцов. Точно так же, как и одевалась она всегда
сама. Наверное, потому, что все это для нее было личным делом. Ну, может,
еще и потому, что привыкла сама со всем управляться. Оказывать помощь, а
не нуждаться в ней, и уж тем более не претендовать на нее. Ну и еще
потому, что пользовалась у Рэндалла привилегией Входа Без Доклада. У
Веноны Сарианы такой не было.
Как всегда, в кабинете было жарко натоплено, но свечи не горели. Мутный
свет пасмурного дня сочился сквозь оправленные в свинец стеклянные шарики
высокого узкого окна, запотевшие от конденсированной влаги. Рэндалл,
стоявший у окна, показался ей Лордом Ноября. Аранта любила ноябрь. Он
почему-то казался ей месяцем начала свободы, временем, когда начинается
жизнь для себя, без обязательств. В голову ей пришла нелепая мысль, что
Рэндалл стоит так, замерев в неподвижности, как золотая статуя, уже
довольно давно. Иногда ей даже приходило в голову, что он стоит так
всегда, когда она его не видит. Широкие плечи и тонкая талия, и тот
особенный наклон головы, который не смог бы скопировать никто, даже если
бы очень старался. Завершенная линия скулы вполоборота. Любая признанная
красавица Констанцы готова была вырезать Аранте печень только за то, что
она каждый день может с ним разговаривать. Возможно, в их глазах этого
было достаточно для счастья.
Недостаточно. Они виделись каждый день и разговаривали довольно много, но
все равно всякий раз Аранта покидала Рэндалла с чувством какой-то
недосказанности. Сначала она, растерянная, искала причины его охлаждения в
себе. Что-то изменилось. Сбиваясь с ног, она пыталась выяснить, почему
теперь, во дворце, ему недостаточно той Аранты, которую он так очевидно
хотел в походном шатре. Может быть, таким образом он ее за что-то
наказывал? Самолюбие и здоровая злость не позволяли ей задать этот вопрос
в лоб. Скорее всего его вполне устраивало сложившееся положение. Он имел
ее именно в том качестве, в каком она была ему нужна. Он был хозяин, и
сколько бы она по этому поводу ни возмущалась, он оставался хозяином. А ей
оставалось устраивать собственное бытие по собственному вкусу, в унылых
размышлениях о той части своей натуры, которая умирала в ней безмолвно,
как раздавленная бабочка.
- А, - сказал Рэндалл, оборачиваясь, - это ты. Здравствуй.
И сразу же, без перехода:
- Хочешь Хендрикье?
Аранта задумалась. Когда в прошлом году они предприняли ту небольшую