"Наталия Ипатова. Лживая джинни" - читать интересную книгу автора

- Баффин как рупор социальной нравственности. Какая прелесть!
Тонкая это штука - социальная нравственность. Каждый готов ее защищать,
однако каждый мнит себя ее мерилом. Лично мне для полновесного геморроя до
конца дней хватило бы одного общественного порядка.
- Что вообще подходит под определение: делать состояние на лжи?
- Спроси у Альбина Мяты, - посоветовал я. - Он журналист, он умеет.
- Не любишь ты эльфов, Рен, - поддел меня Дерек.
- Никто не любит эльфов. Но Альбина, по крайней мере, можно терпеть.
- Угу. Он пиво пьет.
- А чем тебе не нравится Баффин? Собственно, каков социум, такова и
нравственность, и Баффин как рупор ее.
- А чем тебе не нравится социум?
Я вздыхаю. Мы идем из участка, улицу обглодали дымчатые сумерки, все
кажется черно-белым, или скорее черно-серым, посеребренным инеем, и только
витрины сияют по обе стороны пути. Близится Ночь Зимнего Солнцестояния, и
там, в другом, отделенном стеклом мире граждане покупают подарки. Серебряные
шары, серебряная бумага, чуть слышный серебряный звон и шелест упаковочной
бумаги - тоже посеребренной. Мир в ожидании чуда, на острых цыпочках, на
пуантах. Свет витрин ложится на лицо Рохли и превращает его в маску,
серебряную, с черными тенями, и выражение этой маски мне незнакомо.
Что мне знакомо, так это рыжая грива, пущенная кольцами по плечам,
единственное яркое пятно в царстве оттенков серого. И пар дыхания,
окутывающий нас как туман.
- Что может осчастливить эльфа? - спрашивает Рохля. - Эльф ведь и сам
чудо, откуда ни взгляни.
Я понимаю, о каком эльфе он ведет речь.
- Как дела у Мардж? Скоро ли ей рожать?
- Хорошо, - отвечает он. - Нет, правда, хорошо. С нею вдруг стало
удивительно легко, как будто сразу все изменилось. Будто бы сыскалось что-то
недостающее или наоборот, потерялось и забылось то, что мешало. Закрылась
дверь в темную комнату или открылась - в светлую.
Я даже не уверен, что он сказал это вслух, потому что вслух он сказал:
- Со дня на день ждем. В самый раз к Празднику.
Боятся - определил я по голосу. То есть Рохля боится один за всех, а
Мардж - ни капли, и это тоже его пугает. Мардж, которая не боится - это
новая Мардж.
- Все это дело с лживой джинни, - говорит Дерек, - одно сплошное дежа
вю. Уже было. Помнишь, как мы ловили Мардж? У нее тоже была особенная
способность исчезнуть, сделав несколько шагов. Опасная такая способность, и
для кого-то, как всегда, весьма полезная. Держать эту, как ее... Инфляцию дю
Брас подле золотого запаса страны, например? Я больше никогда, - он
подчеркнул последнее слово паузой, - не применю военно-транспортного дракона
против девушки с ребенком на руках.
- Девушки ж будут этим пользоваться, ты готов?
Он пожал плечами.
- Каждый случай - частный. По месту и станем решать.
- Командир, - ответил я на это, - там, где начинаются философские
вопросы, там заканчивается нормальная работа отдела и начинается постижение
Дао, каковое постижение всегда заканчивается тем, что лучше бы и вовсе
ничего не делать, а сесть на бережку и пусть Река-Жизнь течет мимо. Нам это