"Клиффорд Ирвинг. Король долины " - читать интересную книгу автора

- Ладно, Лес, все в порядке. - Он затянул подпругу и расправил
потник. - Если уезжаешь на семь лет, так надо быть распоследним дураком,
чтобы думать, что вещи останутся такими же самыми до твоего возвращения.
Хватит с тебя того, что земля пахнет по-прежнему и у неба цвет тот же самый.
Я рад и благодарен судьбе, что ты все еще здесь, что вы с Мэри-Ли еще живые
и здоровые.
- Ну, думаю, за это и вправду можно благодарить судьбу. Но все равно,
Клей, ты уж извини меня за седло...
Клейтон улыбнулся. На солнце голубизна его глаз стала ярче. В Амарилло
ему пришлось работать крепко, и он не расплылся, но все равно потерял что-то
в своем внешнем виде, то, что осталось даже у Лестера с его вторым
подбородком и валиком жира, перевесившимся через черный мексиканский пояс, -
вид человека, который проводит жизнь под открытым небом на спине у лошади.
Это та особенность внешнего вида, которую никто не мог бы придать себе
искусственно и которую любой, кто ездит верхом и ведет такую жизнь, может
заметить в другом. Может, это ветер как-то особенно высушивает впадины щек и
выдубливает кожу лица, наносит на нее особый рисунок, как будто это лицо
сморщено и напряжено в противостоянии непрекращающейся буре. Или это
особенное выражение глаз, постоянно прищуренных против ветра и солнца,
суженных и окруженных веером морщинок, расходящихся далеко от уголков глаз,
как волны от ветра на глади залива. Все это давно исчезло с лица Клейтона.
Оно не было бледным, но утратило едва различимые приметы человека, который
проводит жизнь в седле и спит на твердой земле. Но память рук и ног хранила
все прежние навыки, и когда он вывел кобылу на солнце, то почувствовал, что
ему удобно и приятно на этой земле, и поводья свободно лежали у него на
руке, а сапоги опирались на землю ладно и твердо.
Они закрепили седла, перекинули через спины лошадей седельные сумки и
закрепили их снизу кожаными ремешками, обвязав их вокруг подпруги. К седлам
были закреплены чехлы для винтовок - свисающие вниз и открытые сверху кобуры
из мягкой кожи, смазанные изнутри мылом. Лестер вернулся в дом и принес две
винтовки - те, что висели над камином. Потом принес из сарая коробку с
патронами. Открыв затворы, они зарядили винтовки. Клейтон пересыпал патроны
из коробки в полотняный мешочек и упрятал его поглубже в складки скатанного
одеяла. Патроны для "Кольта" лежали у него в обоих карманах овчинной куртки,
а еще один мешочек патронов, крепко завязанный, был во вьюке, на самом
верху. "Кольт" он закрепил на правом бедре, кобуру смазал тогда же, когда и
чехлы для винтовок - рано утром перед завтраком. После завтрака они скатали
одеяла и приготовили вьюки, набив их консервами, беконом, топленым салом,
сухарями и черным хлебом.
- Перчатки у тебя есть, Клей?
- Нет.
Лестер обошел хижину и вошел через переднюю дверь, а Клейтон,
последовав за ним, остановился у крыльца и подождал, пока он вернулся.
Лестер протянул ему пару подбитых мехом перчаток. Они оказались ему по
размеру.
- Это перчатки Тома, - сказал Лестер.
И носки, которые сейчас были на нем, тоже принадлежали Тому, чуть
тесноватые для него носки, и серый шерстяной свитер под курткой. Чепсы и
шпоры были его собственные, он вытащил их из потертого армейского байкового
мешка, который лежал в кладовке под кучей овечьих шкур. Когда они сели на