"Клиффорд Ирвинг. Следствие защиты" - читать интересную книгу автора

Мари Хан. Когда Уоррен кивнул, здороваясь, она отступила в сторону.
- Дело Джиллиса, Боб. Парень был сильно пьян, когда ушел из тюрьмы.
Нельзя же это квалифицировать как побег. Какое предложение ты сделаешь?
Альтшулер мрачно произнес:
- Опьянение не освобождает от ответственности за преступление. Я
предложу пару, - сказал он, имея в виду два года заключения в ТИК, Техасской
исправительной колонии в тюремном комплексе Хантсвилла.
- Я смогу добиться лучшего в случае процесса, - заметил Уоррен.
Альтшулер поднял свою лохматую бровь:
- Может быть, ты и сможешь, но если ты отнимешь у Бингема несколько
дней, в которые он собирался поухаживать за своими цинниями, ты больше уже
никогда не получишь других назначений в этом суде, кроме как на его уборку.
- А как насчет тридцати дней тюремного заключения и пяти лет условно? -
предложил Уоррен.
- Не пойдет. Шесть месяцев и десять лет.
Уоррен взял обвинителя за локоть и решительно подтащил к судейскому
столу, где начал объяснять, на чем они остановились в деле Джиллиса.
Судья Бингем перебил его:
- Давайте закончим эту болтовню, я сегодня хочу освободиться к двум
часам. Что вы скажете насчет шестидесяти дней тюрьмы и пяти лет условно?
Альтшулер нахмурился. Он не любил проигрывать даже в самых маленьких
делах.
В приподнятом настроении Уоррен вернулся к своему клиенту. Достал
документы, которые следовало подписать: отказ от иска по обвинению и прочих
обеспеченных конституцией прав. Джиллис нацарапал свое имя, а затем, не
сказав ни слова, отвернулся.
Было 9.35. У стола судебного координатора Уоррен заполнил квитанцию на
причитавшийся ему гонорар в 150 долларов. То, что он совершил, вряд ли могло
попасть на газетную полосу. Он мог делать это по десять раз в неделю, если
бы был достаточно удачлив и почаще получал назначения, однако никогда не
разбогател бы на этом. Но он помог человеку - и здесь было за что сказать
спасибо. Он пожалел, что Джиллис не поблагодарил его.
Всякое чувство самоудовлетворения исчезло часом позже. У Уоррена
оставалось дело по защите в другом суде, и на этот раз с судьей, который
прежде был ревностным судебным обвинителем. Очередной клиент Уоррена, уже
имевший две незначительные судимости за хранение марихуаны, на сей раз
обвинялся в том, что приставал к несовершеннолетней. Это был чернокожий,
девятнадцати лет от роду, изгнанный из школы, где он с трудом выучился
читать и писать что-то, кроме собственного имени.
Уоррен вступил в процесс, не желая соперничать. Теперь он произносил
свою заключительную речь:
- Ваша честь, этот молодой парень с восьмилетним образованием является
умственно неполноценным человеком. Нам не следует делить яйцо на части.
Какая польза будет обществу от того, что мы обречем подсудимого на тюремное
заключение? У парня есть семья, которая готова позаботиться о нем, подыскав
ему посильную работу. Я утверждаю, что помещение его в тюрьму было бы актом
не только несправедливым, но и негуманным, к тому же это непродуктивно для
государства.
Судья дал парню восемь лет.
По одному за каждый год, проведенный в школе, догадался Уоррен. Он